ГЛАВА 5
«Мир — это иллюзия, а счастье — это, когда ты полностью погружен в иллюзии и блаженствуешь от того, что ты счастлив».
Се Дук Сен.
Наркомвоенмордел товарищ Троцкий совершил цикл молитвенных асан и движений — нечто среднее между намазом и комплексом упражнений «Готов к Труду и Обороне» вкупе с гимнастикой Понтий Пилатеса, отбивая поклоны у иконы Ленина, и завершил свой регулярный утренний тренировочный, каббало-магический сеанс революционным шаманским камланием для соединения эгрегора революции с духом ея Вождя.
Затем товарищ Троцкий перешел к основному: он нарисовал на черной доске белым мелом человечка, причитая каббалистическое заклинание «Палка, дралка, огуречик — вот и вышел человечек». Над рисунком он старательно вывел мелом слово «Коба», взял со стены лук и три стрелы с красным оперением, отошёл на дуэльное расстояние, выдохнул с криком «Ю-ю!» и выпустил одну из стрел — но промахнулся. Вторая стрела также легла мимо человечка. Ещё раз резко, по-самурайски, выдохнув неизменное «Ю!», товарищ Троцкий послал стрелу точно в яблочко — прямо в рыло Кобе. Удовлетворенный успехом, Лейба Троцкий и с криком «Ез!» отбил победную чечётку и пошел завтракать.
***
Когда Петька очнулся, голова его нещадно гудела после удара лопатой, как небольшой царь-колокол. С превеликим трудом открыв один глаз, Петька обнаружил, что находится в весьма темном и сыром подвале какого-то старинного здания. Другой глаз не открывался, но он, все же, напряженно вглядывался одним освобожденным пролетарским глазом. Кладка стен подвала была сложена из неотёсанных камней, покрытых мхом и какой-то противной зеленой слизью. Петька сидел на полу, будучи прикованным, словно титан Прометей, за ногу к стене ржавой цепью, разорвать которую не представлялось возможным без повреждения самой ноги.
Против стены, к которой был прикован Петька, виднелась железная, кованая дверь, над которой красовались начертанные кровью перевернутая пентаграмма и странные надписи, сделанные, по-видимому, на латыни:
«NULLA ALIA LENIN, NISI LENIN, ET KARL SMARX EST ULTIMUS PROPHETAM EAM»
«AUT LENIN, AUT MORTEM»
«CATTUS NIHIL CUM — TESTICULORUM LICKS EST»
— Очнулся? — прозвучал справа до боли знакомый голос. — С прибытием — третьим будешь!
Петька оглянулся — справа от него, также прикованный ржавой цепью за ногу к стене, сидел сам комдив Василий Иванович, одетый в одни только пожмаканные кальсоны и майку с полувымороченной надписью — «Нет в жизни щастья!», и смотрел на него, как стервятник-падальщик и любитель свежей печени. Слева от Петьки стоял старый, полусгнивший гроб, в котором, кряхтя, ворочался связанный по рукам и ногам подпрапорщик Дуля с чьей-то портянкой вместо кляпа во рту.
