— Увы, превращения в пернатых невозможно. Впрочем, если только ведьмы создадут иллюзию, и мы все в неё поверим настолько, что воспарим над замком. Кстати мы не договорили о ведьмах и проклятиях. Так что там говорят эксперты?
Шарлет энергично закивала:
— Они разделились на три группы. Одна занимается нашей родословной и пытается отследить возможность исполнения в настоящем отложенного во времени проклятья. Другая группа занимается генеалогией… кхе кхе… Розалины.
Девушка тяжело глотнула и облизнула губы. Было заметно, что она пока не готова назвать мачеху женой отца. Я ободряюще коснулась плеча Грози и насколько могла, широко улыбнулась ей, произнесла:
— Да, Уорнер сумел удивить. Но ведь никто вас не принуждает сразу называть Розалину его женой. Любой на вашем месте должен привыкнуть к новому статусу отца. Наверное, для этого и даётся столько времени от помолвки до свадьбы, чтобы все, включая дальних родственников, могли привыкнуть.
Я хихикнула, пожала плечами, изображая весёлость.
— Спасибо за поддержку, — грустные глаза юной выпускницы повеселели. — Это очень важно для меня.
— Так что делает третья группа ведьм?
— Они пытаются по просьбе Артура Нариченского из травяных сборов, из вашего списка, составить формулу возможного яда, который можно превратить в артефакт. Они очень надеются, что создавши отраву, отыщут противоядие.
— Спасибо, что рассказали, Шарлет. Я пойду, поищу еще что нибудь, чтобы согреть ваших гостей.
Я распахнула дверь. Собиралась уже перешагнуть порог, как вдруг раздались слова Грози, заставившие меня обернуться:
— Мы ведь с вами люди, госпожа Мирта, и нам всегда приходилось хуже остальных.
Я нахмурилась, изучая бледное личико девушки, не зная, что сказать в ответ. На помощь мне пришла сама Шарлет:
— Нас всего десять в замке. Людей. Считая нас с вами. Остальные — маги разного уровня. Они выживут в любом случае, даже если проклятье существует, или яд, погрузивший жену папы в магический сон. А мы — умрём. Все.
Во фразах было столько горечи, обиды, боли, что я бросилась к девушке, обняла её и прижала к себе. Погладила её по спине. Мне хотелось спросить о многом, и прежде всего: откуда у неё такие мысли? Но сначала нужно было расположить Грози к себе, показать, что я сочувствовала ей. Тогда смогу получить больше информации, чем имела на данную минуту.
Всем своим существом я ощущала, что дочь советника знала больше, чем говорила. Люди наделены тем самым чудом, которое отсутствовало у других народов: интуицией и смекалкой.
