— Грози выглядит помолодевшим, — прошептала мне на ухо Лиза и сильнее сжала мою руку, которую держала с того момента, как мы вышли из дверей зимнего сада. — Килограмм пятьдесят сбросил ради молодой жены. Конечно, куда уж пузану прятаться под юбкой племянницы высокопоставленной особы. Стройному мужчине гораздо легче укрыться под женским подолом.
— Ты не исправима! — хохотнула я, и легонько сжала в ответ ладошку Лизы. — Во всём видишь только неприятные моменты.
— Это ложное обвинение! Я протестую! — давясь смехом, шипела кузина. — Я, напротив, замечаю, что у него оказывается вполне мужественный подбородок, который было не разглядеть до этих пор за тремя складками жира на шее. Высокие красивые скулы, до сего бала прятавшиеся в мягких рыхлых щеках. А какой орлиный нос! Впрочем, его нос было видно и до перемен во внешности. А лоб? Могучий лоб, пусть и увеличивающийся с каждым годом, и скоро до затылка дотянется.
Я давилась хохотом, потому прикусила нижнюю губу и, приложив палец ко рту, показала Лизе, чтобы та замолчала.
— Друзья! — начал воодушевлённо советник. — Я пригласил вас на бал, чтобы под звуки музыки, во время всеобщего веселья разделить с вами счастье.
— Вот ты где! — раздалось у меня за спиной.
Эммануил нашел свою потерю, и готовился меня атаковать. Неужели снова потащит болтать с очередным политиком? Нет, дорогой, я сюда пришла веселиться!
Обернулась, а вместе со мной и Лиза.
— Привет! — сказали мы хором и переглянулись.
— Теперь я понял: Лиза утащила тебя куда то. — Эммануил взял меня под локоток. — Привет Лиза.
— И тебе не хворать, красавчик, — откликнулась девушка. — Как тебе, Эмма, удаётся держать такого мужчину на привязи уже столько лет? На твоём месте любая другая бегала бы в поисках жениха, а тут противоположная картина.
Я пожала плечами и продолжила наблюдать за происходящим на постаменте.
Во первых, не переносила, когда кузина затрагивала тему нашего сосуществования с Эммануилом в статусе жениха и невесты. Во вторых, с импровизированной сцены прозвучало то, чего никто из присутствующих даже предположить не мог — настоящая сенсация.
— Мы не могли больше ждать с Розалиной. Наша любовь заставила пойти на невозможный поступок: сегодня в семейном храме, прямо во время бала, мы стали мужем и женой.
На минуту воцарилась глухая тишина. Все взоры были прикованы к единственной женщине, которая тоже была на балу — Стефи Гриф. Она пять долгих лет считалась возлюбленной советника и его же потенциальной женой.
