Кончилось все тем, что мы с отцом вышли из типи и отправились к фургонам васичу, где отец с моей помощью объяснился с ними и сказал, что я твердо решил поехать с ними и раз так, то он, Большая Нога не хочет мне препятствовать. На том они и порешили, после чего мы направились домой, и отец по пути не сказал мне ни слова. Наверное, ему было грустно. Может быть, он думал о том, что если я уеду к бледнолицым, то больше он меня уже никогда не увидит, а может быть беспокоился, что я позабуду свой народ и обычаи отцов. Этого я не знаю, но когда мы вернулись и опять сели у очага, он как бы, между прочим, рассказал мне, а также моему младшему брату и сестре, историю про человека имени О-Жон-Жон — Свет, который был одним из первых индейцев Запада, кому довелось увидеть мир бледнолицых.
— Он был из племени ассинибойнов — «варителей камней» и приглашен к Великому Белому Отцу по имени Острый Нож, как представитель своего племени и было это давно, очень давно, но в тоже время и не так давно, потому что некоторые из тех, кто были тогда вместе с ним ещё живы. Они начали спускаться вниз по Миссури, и 0-Жон-Жон начал считать дома васичу, и делать зарубки на черенке своей трубки по числу этих домов. Когда на трубке не осталось места, он стал вести счет на палочке, потом на другой палочке, потом еще на одной, но места на них все равно не хватало. В конце концов, он прекратил это занятие, увидев его бессмысленность, и выбросил все свои палочки в воду.
Потом люди рассказывали, что Великий Белый Отец, которого индейцы называли Острый Нож, принял их всех в своем каменном типи, и даже пожал О-Жон-Жону руку. Мало того — они так понравились друг другу, что, следуя индейским обычаям, обменялись одеждой и именами. 0-Жон-Жон три месяца находился среди бледнолицых, и увидел много такого, чего до него не видел никто. «Все, что я увидел, — говорил он потом, — врезалось в мою память, но я не знаю, как это можно объяснить словами».
Потом васичу привезли его на огненной лодке обратно и высадили на берег у форта Юнион. Когда 0-Жон-Жон вернулся в свое племя, на нем была одежда с пучками золотой бахромы на плечах, шляпа, напоминающая древесный пень, а в руках — то, чем бледнолицые прикрывают себя от дождя, и чем обмахиваются ради прохлады. Кроме того, на поясе у него висел длинный нож бледнолицего вождя, а ещё при нем были две бутылки огненной воды. И даже имя теперь у него было другое, а ещё он все время зачем-то свистел. Надо ли говорить, что сначала его не узнали даже члены его семьи. И в довершение всего, он рассказал такие удивительные и невероятные истории, что все, кто их слышал, отказывались ему верить. Вскоре он заслужил репутацию великого лгуна. Но самое печальное, что впоследствии его стали обвинять в том, что он обладает какой-то странной колдовской силой, которая приносит болезни, и что он применяет её во зло людям. И тогда соплеменники решили лишить его жизни и убили выстрелом в голову. Вот так нелепо погиб О-Жон-Жон — вождь, который по его собственным словам всегда говорил только правду, — закончил свой рассказ мой отец, и добавил: — Наверное, и в этой смерти тоже можно винить белых, не так ли Ота Кте?
