Наконец 17 декабря 1918 г. на четырех больших транспортах под охраной эскадры военных кораблей во главе с французским дредноутом «Эрнест Ренан» прибыла крупная группа союзных войск — 156-я французская дивизия под командованием генерала Бориуса (5 тысяч человек).
Оккупантов торжественно встречали буржуазия и офицеры «Добровольческой армии». Среди начавших высадку интервенционистских войск было много колониальных частей. Это вызвало некоторое недоумение и разочарование. Но вскоре замысел французского командования был понят.
— Пусть попробуют большевики агитировать африканских солдат! Быстро зубы обломают! — слышались реплики в буржуазной публике, встречавшей десант Антанты.
Свои захватнические, грабительские цели интервенты прикрывали демагогическими фразами о помощи и наведении порядка. На второй день после высадки первого десанта в Одессе главнокомандующий союзными силами на юге России генерал Вертело издал приказ, в котором говорилось: «Жители юга России!.. Войска союзников направляются к вам с единственной целью — принести вам порядок, свободу и безопасность… Отнеситесь с доверием к державам Антанты».
То же самое писал в своем приказе генерал Бориус. Он объявил, что берет Одессу «под свое высокое покровительство», а русские войска, а также иностранные воинские части «принимает под свое главное командование». «Франция и союзники, — лицемерно писал далее генерал, — приходят в Россию, чтобы дать возможность благонамеренным элементам и русским патриотам восстановить в стране порядок, нарушаемый в течение продолжительного времени ожесточенной гражданской войной» [11].
Этим же приказом генерал Бориус недвусмысленно выразил свои симпатии «Добровольческой армии», назначив ставленника Деникина генерал-майора Гришина-Алмазова военным губернатором Одессы.
С сообщением о «помощи» России поспешил выступить и представитель английского правительства Багге, заявивший на совещании русско-английской торговой палаты в Одессе:
«… В Англии существует определенное стремление оказать России возможную помощь… Конечно, это не будет сделано в виде подарка, мы уверены, что Россия отплатит нам» [12]. Английский дипломат не стеснялся прямо заявить, что за «помощь» придется расплачиваться.
Правительство Англии не заставило себя просить о помощи. Когда Багге сделал свое официальное заявление, на Одесском рейде уже стояли на якоре два английских крейсера и пять миноносцев, а один английский крейсер высадил в порту Николаева 800 английских солдат.
