— За неплохую благодарность, разумеется, — вбил последний гвоздь в гроб хвостатого расхитителя императорской собственности рыжий.
— Это не-недоразумение, — проблеял управляющий, перед глазами у которого очень чётко встала картинка своего незавидного будущего.
— Мелор, разберись с девчонкой. У меня уже появилась работа.
Работа его была бледна, глубоко несчастна и, кажется, уже сто раз успела пожалеть о своём решении подзаработать.
Уже стоя рядом с боссом и глядя в спину удаляющемуся сиятельству я с грустью поняла, что дворец, каким бы большим и красивым он не был снаружи, и как бы богато украшен не был внутри...дворец этот мне уже совсем не нравился.
— И как часто здесь такое бывает? — без особого интереса полюбопытствовала я, бредя за Мелором. Лошадей увели как-то очень быстро и незаметно, оставив меня наедине с боссом, который не желал стоять на месте.
Поднявшись по лестнице, мы оказались в просторном помещении. Белые, мраморные стены, искусно вырезанные колонны, сводчатый потолок, оказавшийся таким высоким, что свет не достигал его, скрывая что-то очень интересное, в интригующем полумраке, и гулкое эхо шагов делали меня ещё меньше, незначительные, слабее, чем я была на самом деле. Мне не нравилось это чувство. И рука разболелась сильнее, напоминая о себе.
— Не очень. Как правило придворные дорожат своими жизнями и не злят Вэлаха.
— Ну, я его злила много раз и ещё жива.
Босс посмотрел на меня снисходительно:
— Что говорит о полном отсутствии у тебя чувства самосохранения. И бешеном везении.
— А сейчас что мы будем делать? — известие о своем везении я проигнорировала не решившись вступать в спор прямо сейчас. Все, что случилось со мной за последний месяц ясно свидетельствовало о том, что везет мне редко. Почти никогда.
— Отведем тебя к целителю, а после выберем подходящие покои.
Энтузиазма в его голосе не было, но мы все равно пошли. Лечиться и выбирать мне спальню.
Я никогда раньше не спала в музее. Не было в моей жизни подобного приключения до встречи с моим хвостатым нанимателем.
Оказавшись помощницей Мелора, я должна была не только читать всех на кого укажут, но и жить была обязана в неуютной спальне, больше всего напоминающих музей.
Покои мои были разделены сразу на четыре комнаты, одна из которых мне понравилась очень: ванная была светлой, большой и могла гордо именоваться Ванной. Именно так, с большой буквы.
Гардеробная из которой можно было сделать ещё одну ванную, гостиная и, непосредственно, спальня, в которой прямо посередине, на небольшом возвышении величественно стояла кровать исполинских размеров, заставили меня грустить.
