— Ты привыкнешь. — Он говорил так самоуверенно, что я сама не поняла, когда разозлилась.
— Привыкну к чему, Том? К появлению на моем пороге знаменитых актеров в любое время дня и ночи?
— Да. — Он поднял смеющийся взгляд. — Помнишь, я говорил тебе — привыкай.
— Это слишком много и сразу. — Я вздохнула. Потянулась к бутылке, разлила вино по бокалам. Посмотрела на него. На своего мужчину.
Помните, в детстве, мы все мечтали о прекрасном принце. Со временем эти мечты вытеснила грубая реальность, и оказалось, что принцы страдают от похмелья, разбрасывают носки и не всегда смывают за собой. Но мечта-то осталась. И вот теперь она, моя личная мечта, сидит передо мной, улыбается и пьет вино. И говорит: привыкнешь.
Привыкну. Потому что отпускать эту мечту я не хочу. Потому что я, черт возьми, это заслужила.
Кажется, пришла пора признать, что я влюбилась. Не мимолетно, когда дрожь возбуждения при его виде сходит на нет наутро. Мне хотелось быть рядом каждую свободную минуту и просто смотреть. Смотреть на то, как он ест, читает, морщит нос, задумываясь над чем-то, шевелит губами, проговаривая про себя какой-то диалог. Мы были вместе каждую минуту из этих трех дней и настолько привыкли друг к другу, что я поймала себя на мысли, что не хочу его отпускать. И что предстоящие два месяца будут не просто долгими, а невероятно, адски долгими. Куда ты влезла, Дженни? Неужели это то, что действительно было тебе нужно?
В наше последнее утро, как назло, солнце разошлось вовсю, заливая ярким позитивным светом каждый уголок белоснежной квартиры. Я не хотела вылезать из кровати. Никогда. Вот так и лежать бы здесь, впав в спячку до его приезда. И гори оно все огнем — и паб, и семья, и друзья. Том возился в ванной, через приоткрытую дверь долетал плеск воды.
— Во сколько поедем? — Очень хотелось, чтобы вопрос звучал буднично.
— Самолет в десять. — Том вышел из комнаты, ероша мокрые волосы. Остановился в дверях и посмотрел на меня. — До вечера полно времени. Может, в три?
— А ты успеешь? — Хотелось, чтобы он отвез меня в семь. Или в восемь. Или чтобы я посадила его на самолет. Сама до дома доберусь, не маленькая. Но этот вопрос мы уже обсудили — Том непременно хотел доставить меня до дома лично. «Чтобы я не волновался, как ты доехала» — кажется, так звучало его объяснение. А я не хотела с ним соглашаться. И отпускать от себя тоже не хотела.
В носу отчаянно щипало еще с вечера. И я с маниакальным упорством наркомана, откладывающего последнюю дозу, предвкушала вечерний запой после его отъезда. Напьюсь. Мрачно салютуя бокалом зеркалу и перебирая в памяти подробности нечаянного отпуска. Зря на это подписалась. И теперь наружу вылезают все причины, по которым я долгое время избегала каких бы то ни было отношений. Страх слишком привязаться и потом слишком переживать. Можно назвать это эгоизмом, но почему я должна была жертвовать своим спокойствием? Ради чего?
