— Зачем вам Рутка? — прищурилась тетка, готовясь запричитать снова.
— Обожди, Марьяна, — Микул отстранил ее, рукой отводя в сторону, и перевел сосредоточенный взгляд на рыжего, — зачем вам Рутка?
— Пусть друга нашего лечит, — Лис ухмыльнулся. — Избавители мы ваши или как?
— Избавители, — согласился Микул, кивая собравшимся.
— Тогда расступитесь и пропустите нас скорее, — Марушка выскочила из-за Лисовой спины, — раненый умрет сейчас, если не лечить!
Народ в толпе перешептывался, разглядывая Марушку и Лиса. На роль избавителей деревни от страшного зверя они подходили плохо. Девочка нервно мусолила подол платья и никак не могла унять дрожь — кажется, мелко тряслось все тело до кончиков пальцев.
Микул, обрадовавшись друзьям, как он рассудил, названного брата, прикрикнул на зевак:
— Расходитесь по домам! Завтра голова проспится, будем решать, что дальше делать. Рутка, — рявкнул на знахарку, опасавшуюся поднять глаза, — поднимайся и бегом доброго человека спасать! А не спасешь… — Микул погрозил ей кулаком.
Марушка подумала, что он не очень умный, но быстро отогнала мысль прочь, чтоб не ляпнуть вслух ненароком. Отсутствие хитрости и мудрости в Микуле явно компенсировалось брутальной силой. «Никто и не смеет ему перечить», — заметила она, как бородач небрежно расталкивает задержавшихся односельчан в сторону их домов.
— Стойте! — выскочила тетка-зачинщица. Недобрый огонек блеснул у нее в глазах. — Девка трех слов не успела сказать, а ее поймали на лжи. Дураки вы все, раз чужаков послушали! Дураки легковерные!
Местные зашумели и стали возвращаться. Лис нервно икнул, завидев блеснувшие вилы. Микул скрестил руки на груди, прикрывая новых знакомых. Толпа разволновалась — зачинщице удалось попасть в яблочко.
— Пусть докажут! — выкрикнул грубый голос.
— Тогда и поверим! — добавил чей-то тоненький голосок.
— Докажем, докажем. Щас, — рявкнул Лис.
Он зло сплюнул на землю и расшнуровал котомку, повозившись с узлом. На новые лапти крикуньи Марьяны шмякнулись два куска мяса. Местные тут же прикрыли носы — запах в безветренную ночь колом встал посреди площади.
— Это что за пакость? — завизжала зачинщица, кутаясь в свой цветастый платок и брезгливо дергая ногой. — Ну и вонища!..
Лис обвел селян победным взглядом. Стоящие в первых рядах теперь пожалели, что заняли козырные места — от запаха протухшего ливера выворачивало наизнанку, а уйти было никак — народ подпирал сзади, чтоб получше рассмотреть происходящее — до них вонь пока не добралась.
