- Ха! - сказал Лоро. Добавил, поколебавшись: - Раз свои ребята рядом чего ж? Спокойно.
Так они познакомились. Надолго. На весь канал. На всю потом жизнь. На все эти бесконечные разговоры сквозь закрытую дверь двух смежных комнат. Теперь, наверное, уже навсегда - навсегда.
Кто-то опять постучал во входную дверь. Тенью метнулся в свою комнату собеседник.
Внук пришел. Не родной внук - родных у старика быть не могло за неимением детей, - внучатый племянник. Старик ему обрадовался. Он вообще к своим родственникам хорошо относился, только они об этом не догадывались. Этот - знал, за что старик его и любил.
- Здравствуй, дядя! - сказал внук. Такую форму обращения он как-то принял и с тех пор ее придерживался.
- Здравствуй, - отозвался старик. - Ты открой сразу окно, воздух тут, наверное... Я-то привык.
Внук распахнул окно.
- Ничего, не простыну, сегодня тепло, - продолжал старик, но тут же заметил, что говорит сам с собой. - Ничего со мной не случится, договорил совсем уже про себя: внук, видно, не сообразил по молодости лет побеспокоиться о его здоровье, открыл окно сразу, не задумываясь.
- Ну, с чем пришел? - опросил старик внука.
- Да время у меня сейчас свободное, - почему-то уклонился от прямого ответа внук. Он сел у окна, взял с подоконника толстый блокнот, исписанный ровным ученическим почерком, раскрыл, прочитал несколько строк, закрыл снова.
Посидели. Помолчали.
- Ну, как живешь? - опять спросил старик. Не то, чтобы его смущало молчание, он привык к тишине и одиночеству, общительностью не отличался издавна, ни к чему это было ему ни раньше, ни теперь. Но с внуком поговорить хотелось, может быть, только с ним и хотелось.
- Да что - я? - поскромничал внук. Помялся, спросил: - Слушай, дядя, а ты и правда тот самый канал копал? - и добавил, чтобы смягчить нечаянное "правда": - Все говорят.
- Нет, - ответил старик. - Неправда.
- Интересно, - растерялся внук. - А почему говорят?
- А потому, что я одни остался, и некому опровергнуть.
- Но как же, сам говоришь - один? Из кого - один? Из тех, кто строил?
- Из тех, кто участвовал, - ответил старик. - Это ведь была огромная система, своего рода машина: армия, вольнонаемные, штаб, вспомогательные службы. А остался я один.
- Но почему? Куда же делись все остальные?
- Перемерли, - пожал плечами старик.
- Их что? - внук дополнил вопрос, поведя глазами вверх и вбок.
- Нет, - понял старик. - Нет, это сравнительно немногих. Не больше, чем не на канале. А там, знаешь ли, действительно перемерли ребята. Работа была египетская. Да и питание - питание диетическое, жрать нечего. Вот что было плохо. Все остальное бы ладно, остальное бы ничего.
