— Да, конечно, — отозвалась я с воодушевлением. — Когда подъезжать?
— Мы с утра, чтобы пробок поменьше, а ты — как сможешь.
— Хорошо, тогда после обеда. А где ваша дача?
Лиля назвала станцию электрички и добавила, что вышлет мне на почту, как добираться, если вдруг я на машине, потому как пешком там выходило около часа по дороге до дачного поселка. Ну и ладно, дойду, прогуляюсь по лесу. Просить Геннадия уж точно не буду, это же придется аж целых полтора часа с ним в машине провести. Нет уж, не надо мне такого счастья. Договорились, что я позвоню, как выеду, и Лиля меня встретит у станции, у мужа возьмет машину, и мы доедем. Довольная, что планы на выходные определились, я занялась ужином, полностью успокоившись. С одеждой на завтра разобралась, ресторан в пятницу как-нибудь переживу, в общем, все складывалось, как нельзя лучше. Может, и в свой филиал вернусь уже на следующей неделе, кто знает.
Проснувшись утром, начала приводить хитрый план в действие. Надела костюм, под него с мстительным удовольствием — тонкие колготки, все-таки еще не так тепло, чтобы с голыми ногами ходить. Убрала волосы в привычную прическу, прихватила сумку, куртку и отправилась в офис, предвкушая физиономию Смычковского, когда увидит меня. С широкой улыбкой, как всегда за десять минут до начала дня, я зашла в просторный холл и уверенно направилась к лифтам… Только вот совсем не ожидала, что за спиной раздастся слишком знакомый негромкий голос:
— Доброе утро, Олеся Викторовна. Симпатичный костюм.
Спина задеревенела, ноги превратились в глиняные тумбы, а внутри завозилось глухое раздражение. Очень хотелось обернуться, увидеть его лицо, но это было бы слишком с моей стороны. А в тоне я недовольства не заметила, только странную задумчивость. Ехать в одном лифте со Смычковским очень не хотелось, однако топать по лестнице почти на самый верх еще меньше. Взмокнуть, как мышь, и благоухать не слишком приятными ароматами в приемной — сомнительная перспектива. Ладно, перетерплю несколько минут, ничего не случится. Двери лифта открылись, и я шагнула внутрь, как можно невозмутимее обронив:
— Доброе утро, Александр Михайлович. Благодарю.
Увы, мое невезение продолжилось: кроме нас больше никто не зашел, и мы поехали вдвоем. Я стояла, глядя перед собой и стараясь не коситься нервно на Смычковского, все ждала подвоха насчет моего внешнего вида. Мне предстояли самые долгие несколько минут в жизни…
— Так что, вы выполнили мою просьбу, Олеся Викторовна? — прежним спокойным голосом поинтересовался шеф, а в следующий момент…
