"Так что ты думаешь Лиска? Я же вижу, он тебе нравится."
"Я люблю его папа". Голова кружилась, ноги не держали, я кое как дошла до диванчика, упав на него, закрыла лицо руками и замерла. Лавина чувств обрушилась на меня, радость и счастье переполняли душу, выступали соленой влагой, на глазах. Еле слышно хлопнула дверь, запах грозы наполнил комнату.
"Ты согласна, Лиса?" Мои руки мягко отняли от лица, золотые глаза, с вертикальными зрачками смотрели в мои, наполненные слезами.
"Ты согласна?" Глупый кот. Как я могу ему отказать? Соленая влага потекла по щекам, я кивнула не в силах говорить.
"Я люблю тебя, маленький человечек. Пусть все сорхи мира, будут против, мне все равно". Он подхватил меня на руки и закружил по комнате. Отца в кабинете не было, зато был первый поцелуй.
Я упросила барона, не устраивать пышную свадьбу. Свадебное платье одела мамино и наши фамильные драгоценности. Антель был одет во все белое, на нем, все тот же морок, он прекрасен. В маленькой часовенке, старый священник исполнил обряд. Вечером был праздничный ужин. После, Антель отнес меня на руках, в мою комнату. Эта ночь была волшебством.
В замке, мы прожили еще неделю. Отец смотрел на сияющую меня и чуточку грустно улыбался. Мы собрались в путь на исходе седьмого дня после свадьбы. Была середина осени, дни стояли еще теплые, только ночами было прохладно. В путь тронулись на лошадях, причем от Антеля, кони шарахались, как от опасного хищника. Понадобилось два дня уговоров и три халка моркови, чтобы наши лошади, убедились, что кот — это кот, а не враг. Но все равно они каждый раз вздрагивали и нервно подергивали ушами, при приближении сорха. Останавливались на постоялых дворах и в лесу, с Антелем, везде было одинаково хорошо и спокойно. Когда выпал первый снег, мы забрались в лесную чащу. На большой поляне стоял маленький домик. Он был давно заброшен, дверь висела на одной петле и при каждом порыве ветра, жалобно скрипела. В единственной комнате полно пыли и грязи. В углу, большая печь, покрытая сажей и паутиной, на крюке, серый от пыли котел. В центре комнаты стоял большой тяжелый стол, на нем в беспорядке, были разбросаны остатки посуды. За истлевшей занавеской, широкая кровать. Вообще было впечатление, что жильцы в спешке покинули свой дом. Вот только нам, не приходилось выбирать. Я, не привычная к такому образу жизни, заболела. Меня бил озноб, лихорадило. Антель сорвав остатки занавеси, скинул все с кровати, да и скидывать, в общем, было нечего, пыльные истлевшие тряпки. Усадив меня на грязный табурет, вышел на улицу за нашим багажом. Хорошо отец снабдил всем необходимым. Расстелив на доски кровати, два наших походных одеяла, кот уложил меня и укрыл сверху двумя плащами. Я тут же уснула.
