Проспала не меньше суток, когда открыла глаза, почувствовала себя намного лучше. Села на кровати, осмотрелась. Следы пыли и грязи исчезли. Как это я пропустила такое зрелище? Огонь в печке весело трещал, в котелке над огнем что-то булькало, испуская умопомрачительный аромат съестного. В дверь, в клубах пара, ввалился сорх, с охапкой дров. Голый по пояс и босой, как всегда. Его мех на плечах и голове, искрился снегом.
"Лиса, ты уже проснулась? Не вставай, представляешь, на улице опять идет снег. Хорошо, за домиком есть сарай, туда как раз, поместились наши лошади". Он метался по избе, то с тряпкой, то с метелкой, казалось, этот черный полосатый вихрь невозможно остановить. За какой-то час: я была накормлена, посуда вымыта, остатки пыли и паутины, безжалостно выдворены за дверь. На следующий день я встала. Меня мутило и пошатывало, что такое? Вроде и температура спала, и лихорадка прошла. Антель вернулся с хорошей тушкой молодого оленя на плече, я увидела кровь на шкуре и еле успела выскочить за порог, меня вывернуло. Что за ерунда. Вернулась в дом, пошатнулась, сорх, замерший с добычей на плече, поддержал меня, уставился в упор. Я не понимала, что ему от меня надо? Мне так плохо. Антель скинул оленя, прямо на пол, подхватил меня на руки и со счастливой улыбкой закружил по комнате. Это он чему радуется???
"Лиса. Милая. Я так счастлив" Видимо повредился рассудком. Мне стоило героических усилий управиться со своим взбунтовавшимся желудком, а он еще глупости говорит. Сорх посадил меня на край стола, посмотрела в его счастливые шальные глаза и спросила.
"Антель что случилось? Мне плохо. А ты радуешься…"
"Лиса у нас будет ребенок. Ты беременна" Я как громом пораженная, сидела и просто смотрела в одну точку, так быстро, нет, я конечно хотела детей, но думала, что это произойдет когда-нибудь потом, не сейчас. Хотя, я тоже рада. Я так люблю своего кота. А теперь, буду любить еще больше.
"Лиса, ты не обыкновенная, у людей и сорхов, не может быть общего потомства. Но у нас будет. Только тебе надо беречь себя… Милая моя" Меня уложили в кровать, накрыли одеялом, накормили с ложечки, как маленькую. Через два дня такого времяпровождения, я взвыла. Сумасшедший сорх носил меня на руках в уборную, кормил с ложечки, укладывал в кровать, выносил укутанную на свежий воздух, подышать, мыл и разбирал волосы… я же не инвалид. Беременность — это не болезнь. На четвертый день нашего пребывания в лесу, я встала сама, решительно отвергла поползновения кота, мне нужно было размяться. Так что я занялась делом. Решила проведать лошадей, меня встретили приветственным ржанием. Убедившись, что копытных хорошо устроили, выпустила их чуть-чуть погулять, а сама решила пока наполнить кормушки… размечталась. Когтистая рука, даже не дала притронуться к мешку с овсом. Под строгим взглядом золотых глаз, загнала лошадей в сарай, дверь за меня тоже закрыли. За целый день я не сделала ничего сама. Только протяну руку, как шаловливые ручки, уже все сделали. К вечеру я была в ярости. Еще чуть-чуть и никакая трансформация не поможет этому нахалу, увернуться от метлы. Антель уловил мое настроение.
