Проснулась на земле. Открыла распухшие от слез глаза и не смогла понять, где я нахожусь. Память резко вернула воспоминания: охота, лучники и бесконечный бег. Рывком села и услышала мягкий смешок — повернулась и увидела его. Твой отец, Фьель, был прекрасен. По-своему, по-кошачьи. Он был гибкий и стройный. Под мягким, совсем как у тебя, мехом перекатывались канаты витых мышц. Глаза цвета золота. Он полулежал с другой стороны костерка, прямо на нереально зеленой траве, и улыбался. На нем были только штаны из мягкой кожи. Под деревом лежал небольшой, туго набитый, вещевой мешок. Солнышко ласково улыбалось с безоблачного неба. Птицы все так же пели, радуясь жизни. Я посмотрела на себя и обнаружила, что укутана в большой, серый плащ. "Ты чуть не свалилась с дерева, я еле успел тебя подхватить. Меня зовут Антель. Я — сорх, из рода Ночных Охотников. А ты откуда в такой глуши?" Какой у него голос. Мягкий, вкрадчивый, вибрирующий, как будто большой довольный кот вдруг решил заговорить. Я не то, что ответить, как полагалось по этикету, так еще и глаз оторвать от этого чуда не могла. Да и про сорхов никогда прежде не слышала. Тут на костре что-то зашипело и по полянке поплыл удивительный запах жареного мяса. Мой желудок радостно заурчал на всю округу. Еще бы — у меня и маковой росинки во рту со вчерашнего утра не было. "Да ты, я гляжу, проголодалась. Вставай, на том конце поляны есть родничок, тебе не помешало бы умыться." Я обиделась — да как он смеет говорить, что я — замарашка. Вскочила и пошла, куда послали. А ведь действительно — родничок. Необычный такой. Прямо из земли, с маленького бугорка стекала кристально чистая вода. Она собиралась в каменную чашу и там, чуть задержавшись, терялась в траве. Магия. Я глянула на себя в отражение и не узнала — глаза припухшие, красные. По щекам грязные дорожки от слез. Обижаться на сорха сразу перестала. Умылась, прополоскала рот, напилась и мне полегчало. Когда вернулась к костру, тушка какого-то небольшого зверька была уже хорошо прожарена. Антель хитро щурился на меня, глядя, как я с аппетитом ем нежное мясо. Сам он к еде почти не притронулся.
Как только я полностью насытилась, сорх начал допрос. Укутанная в теплый плащ, сытая, сидящая на мягкой траве, да и просто яркий солнечный лес — все это делало вчерашние воспоминания тусклыми и нереальными. И все равно, рассказывая, как меня гнали по лесу, я расплакалась. Антель пересел ко мне, обнял и притянул к себе. В этом движении не было ничего постыдного, так часто обнимал меня отец, когда я скучала по маме… да обнимал, пока не женился. В кольце мягких и надежных рук сама не заметила, как задремала. Проснулась от запаха мяса. Большой кот опять кого-то поймал и зажарил.
