— А где ваши бракованные? — Морис вынес из дома корзинку. Господин с интересом приоткрыл крышку корзины и принялся изучать пузатые, поскуливающие шарики. Староста немного краснея пояснил.
— Это моя Улия согрешила с этим вот нахалом, представь, выманил ее ночью из дома и обрюхатил. — Луи засмеялся.
— Настоящий мужик, — В следующее мгновенье мужчина вскочил в седло нервно прядущего ушами гнедого и тихо пробормотал. — Этих я, пожалуй, себе оставлю.
Кони с таким воодушевлением поскакали из деревни, что всадники только диву давались, придерживая их. Особенно старался юный красавец. Попытался притормозить возле меня, наивный. Конь, как ужаленный, стоило мне только глянуть, поскакал вслед остальным. С дороги неслись отборные ругательства — музыка для моих ушей. Мама встревоженно посмотрела ему вслед и, когда мы немного отошли от деревни, сказала.
— Фьель, из дома без собаки и морока ни ногой. Сдается мне, этот молодой повеса положил на тебя глаз и так просто в покое не оставит. — Вот не зря мне так не понравился его взгляд.
О себе молодой господин напомнил через неделю. Погода стояла чудесная. Начало лета радовало теплым солнышком, птицы пели, радуясь теплу и свету. Некоторые деревья все еще стояли в цвету, распространяя нежные ароматы. Ближе к вечеру я пошла купаться на речку, что самое удивительное — плавать в мороке гораздо приятней, чем без него — шерсть остается сухая, а кожа чувствует все, как будто настоящая. Остик, естественно, со мной, только мокнуть он не любил, сох потом долго. Так что пес просто сидел на берегу и влюбленно на меня смотрел.
На речке, как раз посередине, между нашим домом и деревней была небольшая, скрытая деревьями заводь. Дорога в том месте немного уходила в сторону леса и поросла по обочинам колючими кустами. Деревья, росшие вдоль берега, наклонялись к воде, длинные тонкие веточки покрывали серебристо-зеленые листочки, кончики ветвей купались в реке. Здесь было глубоко и водилась крупная рыба, я совмещала подводную ловлю с купанием. Так здорово — нырнуть поглубже и закогтить какую-нибудь, лениво двигающую плавниками, рыбину. Уже, подходя к своей заводи, увидела, как Остик настороженно оглядывает кусты.
— Выходи, — Тишина. — Остик, приведи любопытного.
Какого же было мое удивление, когда из кустов, кобель выволок за ногу, упирающегося, незнакомого парня. Хотя почему же незнакомого — сын уважаемого господина Луи, собственной персоной. Лицо удивительно напоминало отцовское, только выражение хозяина жизни никак не давалось в такой обстановке.
