Я ухожу на работу, пытаясь хотя бы на ней сконцентрироваться, на время это удается, но в обеденный перерыв, когда офис редеет, в дверях появляется мама и говорит, что хочет со мной пообедать. Я не против, поэтому мы едем в кафе, в котором она забронировала столик, но когда мы подъезжаем, я понимаю, что это и не кафе вовсе, а самый что ни на есть ресторан. Входя внутрь и рассматривая роскошное убранство помещения, я шестым чувством ощущаю, что дело не только в обеде и мама что-то задумала, и оказываюсь права, когда она подсовывает меню и начинает интересоваться блюдами, которые мы и не собираемся заказывать.
— Мам, к чему все это?
— Как тебе этот ресторан?
— Хороший, но я не понимаю, зачем мы здесь? Ты опять что-то задумала?
— Рестораны тоже пора начинать смотреть, — сообщает она мне, не моргая, а я чуть ли не стону в голос.
Ну что за наказание такое.
В итоге к вечеру я взвинчена до предела, ошеломлена тем, как на меня давят родные и обстоятельства, поэтому вместо того, чтобы ехать домой и ждать Бена, я направляюсь в "Плазу", попросту сбегая от всего. Мне необходима передышка от происходящего дома, чтобы понять, что делать дальше. Дело ведь не только в Бене, отношения с которым зашли в тупик, но и во Мраке — мужчине, который очаровывает меня с каждым днем все больше и о котором я так ничего и не знаю. Это напрягает.
Подъехав к "Плазе" я выхожу из автомобиля и, зайдя в гостиницу, решаю, что не буду послушной, хватит с меня этого на сегодня. Я хочу ответов, и он мне их даст.
Зайдя в номер, я не раздеваюсь, а усаживаюсь в кресло и напряженно смотрю на дверь, но долго на одном месте мне не удается усидеть, слишком много эмоций испытываю, поэтому я встаю и брожу взад-вперед по периметру номера, думая обо всем: о маме, об отце, о компании, о Бене.
После происшествия в детстве самым большим страхом стало осуждение, я делала все, чтобы никогда его не испытывать, посвятила все свободное время учебе, никогда не сбегала из дома и вообще не совершала глупостей. Я всегда сохраняла спокойствие и трезвый ум, а родители меня поддерживали, но сейчас моя жизнь катится в тартарары. Бен давит, семья тоже, надо мной грозовой тучей висит вина за связь, которую никто не поймет. Еще буквально несколько недель назад я бы с легкостью согласилась на все: на свадьбу, на прекраснейшее платье, которое выбрала мама, но сейчас, из-за незнакомца и этой странной связи, не могу. Какая-то химия управляет мной, пересиливая рациональную и здравомыслящую часть меня, а я все больше тону во вранье и умалчивании, и если я ничего не буду делать, лишь вопрос времени, когда все это выплывет наружу и взорвется.
