— Превосходно. Тогда мы начнем, — я раскрыла его шкаф и провела пальчиком по разным галстукам, подбирая нужный. — Вот с этого.
Насыщенный цвет горького шоколада будет превосходно смотреться… на его лице. Я завязала галстуком глаза Макнамары, чтобы он не видел, что собираюсь делать дальше. Подразнила губами, делая лишь намек на поцелуй, а, когда блондин потянулся, чтобы впиться в мои губы, резко его осадила, прижав к кровати.
— Терпение, — повторила вновь и направилась к шторам, чтобы развязать декоративные веревки с кистями. То, что нужно! Плотоядно улыбнулась, радуясь, что победа в этом раунде однозначно за мной!
Вернулась и, расположившись на бедрах мужчины, провела ноготками по его груди, вырвав возбужденный хрип. Мужчина весь огнем горел, при чем, в буквальном смысле. Казалось, его кожа даже светилась алым светом. Он ерзал подо мной — явно не терпелось закончить начатое. Честно признаться, ощущать под собой внушительных размеров возбужденную плоть — то еще испытание. Я бы сама предпочла сейчас бурный секс с таким опытным любовником, чем задуманную каверзу, но это означало бы поражение. Позволив себе еще несколько секунд насладиться горячим желанием, бьющимся внизу живота и отдающим сладкими спазмами в промежности, я взяла себя в руки. Точнее, взяла руки Райана и крепко связала их между собой.
— Это чтобы шаловливые ручки не мешали тому, что я задумала, — прошептала прямо в губы блондину и тихонько укусила его за верхнюю. Затем отстранилась и привязала руки звезды к кровати. — Теперь ты никуда от меня не сбежишь!
— Да ни за что! Разве от такой женщины сбегают? — хриплым голосом произнес он. А ведь знает, что сказать, чтобы порадовать.
Ох, да помогут мне все боги разом! Я стянула с Райана штаны и старалась не смотреть на то, что под ними. А ведь под ними не было одежды, только великолепное тело! Закусила губу и выругалась про себя самыми грязными ругательствами. Не знаю, кому я делаю хуже: себе или Макнамаре. Придала голосу властную интонацию:
— У тебя есть взбитые сливки?
— В холодильнике, — мужчина поерзал от нетерпения, предвкушая нечто волнительное. О, я сама была взволнована донельзя!
Достала из холодильника сливки и консервированную вишню.
— Хм. А у меня в номере нет консервированных ананасов! — мало кто знал, но сладкие кружочки в сиропе были моей слабостью.
— Они все твои, детка. Угощайся.
— Да уж не переживай, скромностью не страдаю, — дернула за открывашку, сняла крышку и кинула в рот сладкое колечко.
