Меньше всего Райнеро ожидал, что ему не откроют. Марсио понуро бил копытом, принц столь же исступлённо барабанил в позабывшую совесть дверь. Клюв Ита умел отдыхать, не иначе как дрыхнет у юбок любовницы, даже прислугу этой ночью распустил! Предпочитавший не вылезающей из молельни жене работу, канцлер никак не вязался с любовными делами, но по какой-то злой шутке именно в эту ночь он решил изменить своей ненаглядной. Райнеро со злостью саданул сапогом по двери, поднял взгляд на тёмные окна. Юница луна гляделась в них, как в зеркало. Марсио призывно заржал, и правда, не к чему сидеть на крыльце и чего-то ждать.
Принц Рекенья послал коня рысью. Копыта впечатывали в землю ажурные тени башен, разгоняли мглистый рой крылатых девиц, облеплявших соборный фронтон. На днях в Соборе отпоют мать, или Франциско откажет королеве в этой почести, как отказал её ублюдку в праве проститься с ней? Пречистая дева, как же это стряслось? Перед смертью не солгать, сказала Розамунда Морено. Кому мама исповедовалась? Небось, личным духовникам короля, этим камбалиным сыновьям, одному из них. Заколоть бы урода! Его и подонка, совратившего благороднейшую из женщин. Почему нет? У Райнеро отняли мир, раскинутый у его ног королевским происхождением, и не сказали, кому воздавать.
По плитам гулко зазвенели чужие копыта. Через площадь, наискось, мчался всадник, без трепета пересекая раскинутые луной ловушки. Райнеро вынул из ольстры пистолет, с удовольствием ощущая в руке его тяжесть и мощь.
— Тише, сеньор. Ещё шаг — и конь повезёт мертвеца.
Наездник осадил очень недурного вороного. Марсио потянулся к чужаку мордой, это что за чудеса Пречистой Девы?!
— Сдурел? — участливо поинтересовался Сеза́р ви Котро́нэ, прижимая к сердцу барет. — Куда тебя несёт, скажи пожалуйста?
Райнеро всунул пистолет в ольстру, поспешно отвёл взгляд. За те долгие годы, что длилась дружба принца и камергера, Сезар как никто выучился читать по глазам. Смешно сказать, он угадывал любое настроение своего принца, но затаённую обиду не разглядел и за месяца.
— Райнеро, — отбросив смешливость, Сезар спешился, без опаски взял Марсио под уздцы, — какого дьявола ты мчался по городу как ужаленный? Если это опять из-за юбки, так и знай, я тебя без помощи Клюва Ита заклюю!
Принц Рекенья стиснул зубы, взглянул на ладонь. Повязка потемнела, боль увязала в порезе всё глубже.
— Я родился ублюдком. — Райнеро спрыгнул на землю, из-под камней, долбясь в подошвы сапог, звучал бешеный стук кастаньет. Голову предательски кружило. Не от вина, как бывало прежде — от одуряющей пустоты.
