— Идем, идем, — всхлипывая забормотала Яролика, едва ли не на четвереньках переползая в указанный угол. Сверху снова тяжело громыхнуло, избушка затряслась, однако устояла. Царапая руки, девушки откинули мешки и забились в указанный лаз.
— Отвори по-хорошему, ведьма! — раздался крик.
— Я вам сейчас по-плохому отворю! — голос Всемилы зычно раскатился по всей поляне, где стояла избушка, мелькнула вспышка, отблески которой полыхнули перед подругами сквозь щели в полу, раздались крики и проклятья.
— Бабушка, — рыдала Яролика, цепляясь за подругу. Горислава оцепенела от ужаса и только прижимала к себе голову подруги, будто стараясь уберечь ее от всего, что происходило над ними. В щели были видны вспышки — голубо-лиловые, обжигающие глаз. Грохот стоял такой, что Горислава, не услышала своих слов, когда повернулась к подруге и сказала ей:
— Ярочка, это, наверное, Перун спустился, чтобы помочь нам! Он нам поможет! Боги спасут нас!
— А бабушка, — машинально шептала Яролика, заливаясь слезами, — бабушка… За ней пришли, за нами пришли, она нас защищает…
Внезапно шум стих, девушки замолчали, сильней прижавшись друг к другу. Послышались мужские голоса.
— Осторожно, ведьмы изворотливы. Прикрывайте друг друга.
Яролика полными ужаса глазами смотрела на подругу. Горислава, зажав рот рукой время от времени мотая головой и не отрывала взгляда от потолка подвала, словно стараясь сквозь доски рассмотреть, что происходит наверху.
— Да все вроде… — внезапно мужской голос оборвался и перешел в дикий визг, словно его издавало животное, а не человек.
— Убейте ее! — заорал кто-то из нападавших.
— Думали моей магии хлебнуть, выродки церковные, — раздался яростный голос Всемилы. — Ну так подавитесь ею!
Раздался звук разбившегося стекла. На секунду все замерло, как будто само время остановилось, а затем раздался взрыв. Девушки с криком шарахнулись назад, пытаясь отползти как можно дальше от бушевавшего огня. Пол проломился, в погреб рухнули доски, наверху избушка зашаталась и через мгновенье рассыпалась, будто игрушечная. Бревна рухнули в подвал, все сильнее занимаясь огнем.
Горислава метнулась к полке, разбила банку с какой-то жидкостью — то ли отваром, то ли брагой, оторвала два куска от подола, смочила их и, зажав рот одним, протянула другой подруге.
— Давай мешки подтащим! — крикнула она. — Заложим лаз! Будет воля богов — не задохнемся!
Яролика кинулась к мешкам. Помогая друг другу, девушки подтащили их к лазу, нагромождая их как заслон от дыма и огня.
