— Ничего… ты… не сделаешь… — с явным усилием произнесла она.
И закрыла глаза.
— Не умирай, — шептал он, целуя ее тонкие веки, ее мягкие губы, — только не умирай…
Но все тщетно.
Лорин медленно и неотвратно уходила от него той неведомой тропой, какой рано или поздно отправляются все ныне живущие.
Стефан видел, как над телом женщины сгущается серая тень, и как стремительно утекают ее силы.
И он завыл от собственного бессилия. И от внезапной боли, которую причинила ему смерть госпожи Пустошей, и оттого не сразу почувствовал, как на плечо легла чья-то тяжелая рука.
— Я так и знал, что она вытворит что-нибудь в этом духе, — прозвучал в напряженной тишине голос Таро Гелиссэ.
Стефан медленно обернулся, все еще прижимая к себе безвольное тело Лорин. Сказал хрипло:
— Помоги, коль пришел.
Взгляд выхватил из мрака белое лицо мага. Зеленые глаза сверкали, как у кота.
— Я не могу, — спокойно ответил Таро, — я не целитель. И лишнего сосуда с кровью здесь тоже нет. Да и вообще, я сюда пришел не за этим.
Внезапно его лицо сделалось злым и каким-то отчаявшимся.
— Костлявую не обманешь, княже. Это прежде всего меня касается. Я должен был развоплотиться три сотни лет тому назад. И теперь… оно меня догнало.
В углу рта мага появилась блестящая кровавая капля, и он торопливо промакнул ее рукавом.
— Портал вас ждет, — с отрешенным спокойствием сказал Таро, — выведет прямо к Зоринке, она сможет помочь. Ну, быстрее, быстрее! У меня времени тоже мало осталось…
— Что?..
— Да иди уже! — взорвался маг, — Зоринка тебе расскажет, если попросишь! И там… письмо для Лорин. Иди, уноси ее отсюда! И если ты, человечишко, хоть раз ее обидишь… Клянусь, я достану тебя, где бы ни был. Слово мага.
Уже мало что соображая, Стефан подхватил на руки Лорин и метнулся к зеленоватому свечению, вспоровшему сумрак в двух шагах за спиной Гелиссэ.
Он вообще старался не думать. Вместе с кровью в висках пульсировало: "только живи. Не умирай. Все отдам, только живи".
Гнилостно зеленое свечение подхватило его, закрутило и понесло, да так, что уши заложило. А потом выбросило на каменный пол, и первое, что увидел Стефан, была потрясенная рыжая девушка в платье из небеленого полотна.
— Зоринка, — он вымученно улыбнулся, — помоги…
Он неотрывно смотрел на белое, с заострившимися чертами, лицо Лорин, которое вдруг стало каким-то жалким и очень родным. Он судорожно шарил по ее шее, пытаясь ощутить биение сердца. И потому не ощутил, как мир содрогнулся еще раз.
