— Не могу. Но, возможно, вспомню.
Она стиснула зубы, мысленно ругаясь. Впереди уже маячили высеребренные луной башни ее замка. Если Крастор там, то…
"Только бы не успел наворотить дел", — метались суматошные мысли, — "в конце концов, с Крастором всегда можно договориться… Наверняка можно".
И именно в этот миг что-то сверкнуло зеленью в окне одной из башен. Громыхнуло так, что виверна едва не перевернулась в воздухе. И — расходясь во все стороны, плеснулась волна призрачно-зеленого огня, прошитого темными нитями.
Таро за спиной сдавленно охнул. Вцепился в Лорин мертвой хваткой.
— Крастор! Крастор там, — судорожно выдохнула Лорин.
А сама подумала о том, что наверняка они уже не успеют…
Глава 14. Некромант и вампир
…Закрыв за собой дверь, что вела в спальню госпожи, он на несколько мгновений привалился спиной к холодной стене и закрыл глаза. Ну и как с ней быть? Поначалу просто ненавидел ее, проклятую нежить — за то, что сделала с Росинкой, с ним, со многими другими. Потом леденящее чувство ненависти словно выгорело, поблекло. И Стефан вяло согласился с этим — ну, пусть Лорин и нежить, но говорила правду и о разломе, и о тварях. Значит, некоторое время они будут идти рука об руку к вполне определенной общей цели. А сегодня она внезапно спасла две жизни, по словам Зоринки, вырвала их из лап вампира Крастора. И — что уж таить — смотреть каждый день на весьма аппетитную грудь, коварно прикрытую черным кружевом, и делать вид, что слепой, получалось все хуже.
Но главное заключалось не в этом. Стефан ловил себя на том, что уже не видит в Лорин нежить. Как будто она уже была просто женщиной. Необычной, жестокой, странным образом заключившей в себе зло и добро этого мира — но женщиной, а не ожившим трупом. И что с этим делать, Стефан понятия не имел. Ощущение было такое, словно сам он замер на краю высокого обрыва. Одно неверное движение и… что? Стефан сам не знал и не мог объяснить.
Он двинулся вперед по коридору. Сперва хотел заглянуть к Зоринке, но подумал, что туда наверняка направился Демен, как следует "отблагодарив" госпожу за спасение. Видеть приспешника Велеслава не хотелось.
"А если чем обидит девчонку?" — пронеслось в голове, но Стефан отмел эту мысль.
Если бы хотел обидеть, уже бы обидел. И не горели бы так глаза у Зоринки, когда она рассказывала об их совместных злоключениях.
"Женишок, Хенеш тебя дери", — подумал Стефан почти добродушно и сам тому удивился.
В самом деле, чего он взъелся на Демена? Ну, да, отвез тот его госпоже на съедение. Но ведь выполнял приказ. И отчего Велеславу так везло на холуев? Чем подкупал? Обещаниями? Ведь и раздавать-то ему нечего было.
