— Госпожа предлагает вам спуститься в купальни, — проскрипели с порога.
Зоринка вздрогнула. Взгляд метнулся к двери: там стоял, чуть пошатываясь, ллэ. Белый, страшный, лысый, одетый в серое рубище. Глаза что стекляшки, такие же блестящие и безжизненные. На вытянутых руках он держал сложенную стопкой одежду.
— Следуйте за мной, — в словах, что выталкивало неживое горло, Зоринке почудилась усмешка.
А в голове наконец выкристаллизовалась пугающая мысль: помимо того, что она только что рассорилась с Деменом, госпожа оставляет ее себе.
Для чего? Не для поцелуев же, в самом деле?
…До самых купален шли в полном молчании. Зоринка чувствовала меж лопаток тяжелый взгляд Демена, но не знала, что сказать и что сделать. Окончательно потерялась в собственных мыслях. Ненавидеть его было бы самым правильным, но отчего-то не получалось. Вместо этого в груди начинало жечь огнем при одной только мысли о том, что Демен касался госпожи. О том, что ее собственная судьба теперь была в цепких белых пальцах вампирши, Зоринка даже не думала.
Между тем, шагая за неровно шаркающим ллэ, Зоринка не могла удержаться от того, чтобы не глазеть по сторонам. Замок Крастора был напоен темной изысканностью: искусная резьба по камню повсюду, темно-серые стены, старинные витражи, разбрасывающие алые, синие и желтые огни. Жилище госпожи Лорин было совсем другим, простым и уютным — ну, если так можно сказать о древних потемневших сводах. Зоринке понравились кое-где развешанные ковры без ворса, на коих были изображены целые картины. А еще в жилых помещениях стены взрезали высокие стрельчатые окна, и это значило, что днем в замке светло.
Потом они долго спускались по витой лестнице, едва не задевая макушками камень, шли по подземелью, и снова спускались вниз, как будто страшный ллэ хотел завести их в княжество самого Хенеша. Когда же, наконец, ллэ остановился, Зоринка огляделась и не сдержала восхищенного вздоха.
Здесь, глубоко под фундаментом замка, неведомые силы вырыли чашу в горной породе и наполнили ее водой из горячего источника. Над гладкой темной водой поднимался пар. Жаровни с пылающими углями, зеркала — и грот наполнен розоватым дрожащим свечением. Блики скользили по воде, убегая в темноту.
Ллэ перегнулся пополам, положил одежду на плоский камень. Затем повернулся к Зоринке и прошипел:
— Здесь не опасно. Мойтесь и возвращайтесь в спальню. Вас проведут.
И заковылял прочь. Зоринка проводила взглядом нескладную фигуру.
