Ему отчего-то вспомнилась мать Эллы, сразу после тех роковых родов. Смерть уже держала ее за руку, но она была хороша настолько, что Отал не отходил от ее постели ни на шаг. Он ревновал ее к каждому доктору, к каждому приходящему в комнату мужчине. А ее мысли летали далеко. Она смотрела своими удивительными малахитовыми глазами на мужа и вновь, и вновь заставляла его обещать позаботиться об Элле. Женщина не сомневалась, супруг не забросит мальчишек, он им отец. Но Элла остается совсем одна… Она тоже ребенок и нуждается в защите. Отал плакал, целовал руки жены и клялся сделать все от него зависящее для счастья маленькой падчерицы. Прошло семь лет, и из всех клятв и обещаний произнесенных тогда, Отал не забыл только про положенную ему часть таинственного сокровища супруги. Впрочем, его нельзя винить, Элла уже не ребенок, а у него молодая жена, куча долгов и претензии на место председателя Совета земель. Не каждый день выпадает шанс подняться так высоко, грех не воспользоваться.
Председателя выбирали раз в семь лет. Ему предписывалось судить, разрешать споры между соседями и собирать дополнительные налоги. Отала, конечно, деньги волновали больше возможности вершить справедливость. В этом году председатель, который возглавлял совет последние четырнадцать лет, решил отойти от дел, живых сыновей у него не нашлось, так что все окрестные землевладельцы имели равные шансы. Обладай Отал характером чуть лучше, его преимущество было бы абсолютным, но, ввиду того, что отчим Эллы часто ссорился со многими соседями, голосовать за него хотели не все. Приходилось торговаться и договариваться. Отал злился, но от цели не отступал. Он со всеми разберется, как только получит свое!
Элла осторожно открыла дверь кабинета колдуна. Заходить внутрь было боязно, но Кнут отправился в город по делам, а ученице велел прочитать к своему возвращению книгу, вот только дать ее забыл. Охранное заклятье пугало меньше кары за невыученный урок, и девушка, запрятав страх подальше, переступила порог.
В кабинете господствовал идеальный порядок. Пахло можжевельником. Элле казалось, весь дом пропах им. Из приоткрытого окна тянуло морским воздухом, но это не приносило прохлады, тут было так же душно, как и в остальной части логова чародея. Посреди комнаты, лицом к двери, воцарились огромное кресло и стол. Поверхность его блестела пустотой, даже пылинки, и те, избегали приземляться сюда. Вдоль стены, справа от стола, тянулся деревянный стеллаж с банками, кувшинами, коробками и прочими предметами-вместилищами ингредиентов для зелий, усиливающих заклинания и заговоры. Слева стояли два шкафа со стеклянными дверцами. В одном располагались книги — самые разные по виду, но сходные по содержанию, колдун говорил, в них заключена вся правда об искусстве. Во втором шкафу красовалась коллекция керамических фигурок животных — предмет гордости и слабости Кнута. Элла руку готова была дать на отсечение, вокруг этого шкафа колдун сплел самое хитрое защитное заклятье, уж больно он любил статуэтки.
