— Молодец, рядовой! — крикнул лейтенант. — Выражаю благодарность!
— Служу Советскому Союзу! — солдат отдал честь.
Утром нарушителей передали офицерам государственной безопасности. Никто не знает, что с ними было дальше. Петров до утра пытался их допросить, но безрезультатно. Задержанные молчали, словно глухонемые.
Сколько еще было беспокойных дежурств, писем домой и долгожданных ответов от родных, знает только Бог. Но время шло, и срок службы подходил к концу. И уже сегодня отправление отслуживших солдат домой. После речей начальника части и офицеров солдаты прощались друг с другом, обнимаясь и обмениваясь адресами. Петрова повысили в звании, а Николаю присвоили звание младшего сержанта.
— Ну, пора прощаться, — Петров протянул руку Николаю. — Хорошо ты служил, Коля.
Карпенко отдал честь и, пожав руку старшему офицеру, поспешил к вольерам. С Вулканом надо тоже попрощаться. Николай зашел в Вольер и присел на корточки. Овчарка тоскливо смотрела на него. А неподалеку просигналили машины. Пришло новое пополнение.
— Ну, Вулкан, пора мне, — сказал Карпенко и ласково погладил овчарку. — Спасибо тебе за все.
Солдат закрыл вольер и направился к КПП.
— Счастливо Вам, товарищ младший сержант! — сказал рядовой, отдав честь.
Николай шел на вокзал. И с каждым шагом, в его голове всплывала совместная работа с Вулканом. Чувства накатывали все острее и острее. Никто не знает, сколько раз пограничный пес спасал жизнь своего первого хозяина. А Николая Вулкан спас трижды, бросаясь на вооруженных нарушителей. И боевых ранений, как ножевых, так и огнестрельных, у собаки не счесть. Карпенко так породнился с овчаркой, что не представлял жизнь без нее.
— Назад, сержант! — скомандовал он сам себе и поспешил обратно к военной части.
— Забыли что-то? — спросил его рядовой на КПП.
— Да.
Петров улыбнулся, увидев знакомое лицо, и подошел к Николаю:
— Надеюсь, что ты принял правильное решение.
— Не смогу жить без Вулкана. Мое место рядом с ним.
— А отпуск? Хотя бы отпуск возьми.
— Немного позже.
Сержант поспешил к вольерам. Овчарка, будто его ждала: она виляла хвостом и радостно лаяла. И снова бессонные дежурства. Почти до самой осени было подозрительно тихо. Неспроста это на границе. И снова на боевом дежурстве Карпенко с Вулканом.
В кустах снова послышались какие-то шорохи. Опять завыла сирена и всю заставу — в ружье. Нарушителей было несколько. Может быть, трое или четверо. Так предположили офицеры: подозрительный шорох был в трех местах. Ведь намного проще разделиться, чем целой группе совершить переход через посты.
