— Вы предали меня, — прошептал он.
Грудь Исгерд тяжело вздымалась, прижатая к его груди. Сердце стучало так сильно, что своей грудью Ролан чувствовал каждый удар.
Исгерд ощущала горячее дыхание Ролана на своих губах, и оно заставляло языки пламени разбегаться по животу.
— Я вас спасла, — Исгерд не слышала собственных слов за стуком крови в ушах.
— Вы не верили в меня.
Исгерд закрыла глаза, чувствуя, как взгляд Ролана растворяет её, превращает в прах не хуже кислоты.
— Я вас спасла… — повторила она.
— Не хочу больше видеть вас никогда, — произнёс Ролан, — есть вещи, которые нельзя простить. Завтра же я покину этот дом.
Он резко отстранился и пошёл прочь.
Исгерд смотрела ему вслед, ещё не до конца справившись с собой, чтобы говорить. И только когда Ролан скрылся за дверью, она произнесла вполголоса, почти шёпотом:
— Вот и хорошо.
Сердце продолжало стучать молотком, и при мысли о том, что их конфликт разрешён — разрешён так, как Исгерд этого и хотела — его стиснула боль.
Исгерд стояла ещё какое-то время неподвижно, пока не вспомнила, куда и зачем шла. Подобрала сумку и стала подниматься на второй этаж.
Волфганг навестил её вечером, когда солнце, казавшееся маленьким и далёким в преддверии зимы, уже скатилось за горизонт. В домике было холодно, и Исгерд приходилось кутаться в плед. Она сидела, подобрав под себя ноги, с кружкой горячего шоколада в руках и смотрела в окно, когда в дверь раздался стук.
— Боже мой, — протянул Волфганг, переступая порог, — поверить не могу, что вы способны так вопиюще нарушить этикет.
Исгерд покосилась на него, но не повернула головы и ног на пол не спустила.
— Вы нарушили его первым. Я не говорила, что можно войти.
— Это формальность. Вы ведь моя невеста.
Исгерд промолчала.
Волфганг приблизился и, осмотрев комнату в поисках мебели, на которую можно было присесть, не нашёл ничего — единственное кресло уже заняла Исгерд.
Волфганг осторожно опустился на безупречно заправленную кровать и сказал:
— Я пришёл не ругаться, а поблагодарить.
— Да? — брови Исгерд удивлённо взметнулись вверх, и она наконец посмотрела на жениха.
— Да. За то, что прекратили этот фарс.
— Разве вы не хотите сказать, что я недостаточно верила в вас? — ядовито поинтересовалась Исгерд.
— Нет. Победителей в этом бою быть не могло. Убить противника означало на долгие годы попасть в опалу — я это понимал. Но отказаться от боя после всего случившегося я не мог. Вы выручили меня. Кроме того, вы пожертвовали своей честью, тем самым дав мне возможность сохранить мою.
