— Дай одну ампулу, — Гвоздь протянул руку к инженеру.
— Но ты же сам говорил…
— Говорил-говорил. Я много чего говорил. Но ты погляди, как пацаненка колсбасит! Это вообще больно?
— Адски! Ты представь, что твой организм отторгает «сердце»…
— Ампулу! — потребовал Гвоздь.
Получив от Ромы одну дозу мути, он спустился с террасы, присел возле плачущего пацана и протянул ему муть.
— Ты с ней не бегай. Прямо здесь себе введи, — поглаживая его по голове, произнес Гвоздев.
— Грасиас, сеньор. Но я не могу. Моя младшая сестренка… ей очень плохо. Я должен отнести муть ей, — у мальчонки оказался совсем не детский взгляд. На Гвоздева глядел старший брат, на костлявые плечики которого уже в его возрасте легла ответственность.
— Ромыч, кинь еще одну, — Гвоздев ловко поймал ампулу и протянул ее мальчишке, — это — тебе! Не сестренке, не братишке и не соседскому мальчишке. Лично тебе!
Беспрестанно бормоча «Грасиас, сеньор, грасиас!» и кланяясь, мальчонка так и прошел всю улицу спиной вперед.
— Надо охрану организовать при раздаче мути, чтобы маленьких не обижали, — внес рацпредложение Рома.
— Толку? Не отберут возле трактира, накостыляют по дороге домой, мы же весь город под охрану не возьмем.
— А почему бы и нет?! — не понял Рома, — наведем здесь порядок…
— Ага, а потом придут Арбитры. Сколько этот малец протянет без мути? Неделю?
— Десять дней без проблем. Потом да, желательно сделать себе инъекцию…
— Тот есть, если через десять дней нас рядом не окажется, пацана начнет опять колбасить. А потом он умрет, лютой смертью. Сколько таких пацанов по всей Мексике? А? А по всему миру сколько? Чтобы их всех уберечь, надо в каждом селе гуманитарный центр открывать. Или…
Гвоздев замолчал.
— Или? — подтолкнул его Рома к продолжению.
Пока они говорили, к ним, покачивая обтянутыми цветастыми бедрами, подошли девушки с соседнего столика.
— Сеньоры желают сделать вечер более интересными? — спросила одна из них, игриво потягивая коктейль из трубочки.
— Еще как желаем! — ответил Гвоздь и девушка начала опускаться на стул справа от него, многообещающе улыбаясь.
— Нооо, — протянул Гвоздев и попка девушки зависла в пяти сантиметрах от сиденья стула, — у нас тут одно срочное дело наметилось.
— Какое, сеньор?
— Мир спасать надо, — произнес Гвоздев, с явным сожалением выливая на пол остатки текилы.
