В его голосе слышится едва уловимая насмешка, когда он произносит:
– Если это то, чего ты хочешь, – просто скажи, Харлоу.
Я останавливаюсь, глядя на улицу, чтобы несколько раз глубоко вздохнуть. Мимо едет машина, она чуть ли не царапает днищем асфальт, басы из стереосистемы звучат так громко, что земля вибрирует у меня под ногами. Машина тормозит, и мужчина, сидящий на пассажирском сиденье, показывает на меня подбородком.
«Следующая юная уродка, которую я встретил, была рыжей», – несется из машины рэп в исполнении Too $hort, его голос искажается в дерьмовых динамиках. Я выпрямляюсь и смотрю в упор на парней, взгляды которых перемещаются от моего лица к моей груди.
«Я подвез ее до дома, и она мне отсосала».
На этих словах мужчина на переднем сиденье мерзко улыбается и поднимает брови, словно спрашивая меня, правда ли это, уж не та ли я рыжая уродка? И машина стоит, перегораживая улицу, как будто водитель ждет, когда я прыгну в тачку и зажгу с ним. Я хочу пройти к своей машине, но оказываюсь в ловушке: с одной стороны эти парни в машине, а с другой – этот придурок с большим членом.
Финн выходит из дома, стягивает посудное полотенце с плеча, подходит и встает, загораживая меня плечом и уставившись на мужчин в машине.
– Какого черта вы тут забыли? – рычит он.
Меня больше не волнуют эти уроды в машине. У меня никогда не было мужчины – кроме моего отца, – который бы встал на мою защиту. Все парни, которые у меня были, в этой ситуации притворились бы, что не видят машину в упор, или начали бы испуганно шипеть «пойдем скорее в дом». Рядом со мной Финн выглядит просто огромным. Раньше я никогда не видела его на солнце – а вот солнце видело его кожу тысячи раз. Я высокая, но он намного выше и минимум в два раза шире. Грудь у него загорелая и мускулистая, татуировок нет, но повсюду мелкие отметинки, шрамы: тут царапина, там порез. Он кажется больше всей этой улицы, полной просоленных серферов и тощих головорезов.
Машина с ревом трогается с места и уезжает.
– Эти придурки совершенно не понимают, как с тобой надо обращаться, – говорит он спокойно, глядя на меня так, словно оценивает.
И в этом взгляде я вижу то же самое выражение, которое зацепило меня вчера: собственничество, интерес, страсть… как будто я не совсем то, что он себе представлял… И, может быть, ему это нравится.
Сердце у меня колотится, и теперь, когда адреналин разносится по моим кровеносным сосудам, я даже больше, чем раньше, хочу войти внутрь и позволить ему лишить меня способности думать о чем-либо.
