Когда он на несколько секунд ослабил хватку, я воспользовалась возможностью, и повернула голову. Моя щека коснулась простыни, и я сразу поняла, сколько слёз, должно быть, выплакала, потому что ткань была насквозь мокрой.
— Пожалуйста, остановись!
Маркус проигнорировал мою просьбу. Вместо того чтобы пощадить, он стал хлестать ремнем по моей заднице все быстрее и быстрее. Я почувствовала головокружение.
Каждый из этих ударов жалил, как тысяча крошечных иголок и заставлял меня бесконтрольно рыдать.
Внезапно он остановился, но все еще прижимал меня к простыням. Слушая свое сердцебиение, я лихорадочно думала, что же мне нужно сделать. Проглотив всю свою гордость, я сказала:
— Простите меня, сэр.
Я не хотела подчиняться, но сил терпеть больше не осталось. Это я знала наверняка.
Давление на спине исчезло, и Маркус поднялся. Он встал рядом с кроватью и, тяжело дыша, посмотрел на меня. Я не могла точно сказать, было ли это от того, что он устал хлестать меня по заднице или причиной был гнев.
Мне, честно говоря, было все равно. По крайней мере, он не продолжил.
Следуя какому-то внезапному порыву, я слезла с кровати и опустилась перед ним на колени, как он приказывал раньше. Осторожно, чтобы не задеть свой зад пятками, я выпрямилась и потянулась к пуговице на его штанах.
Глаза Маркуса не показывали его мыслей, но он позволил мне продолжить.
Расстегнув брюки, я стянула обтягивающие боксеры, и его твердый член выскочил из них в моем направлении. Я облизнула головку, прежде чем взять его так глубоко, как только могла, в свой рот. Я не могла придумать лучшего отвлекающего фактора.
— Руки за спину, зверушка! — приказал Маркус грубым голосом.
Я двигала головой назад и вперед, каким-то извращенным образом желая сделать хорошую работу. Назад и вперед, сосать, лизать. Я как мантру продолжала внутренне повторять последовательность, и позволяла его жесткому стержню скользить глубже между моих губ, полностью ощущая его в своем горле.
Он, схватив меня за затылок, прижимал все ближе к себе, пока кончик моего носа, наконец, не коснулся его живота.
— Черт, Кэти! Что ты делаешь со мной?
Удивленная, я посмотрела на него, но выражение его лица не выражало ничего, кроме страсти, которую он чувствовал. Это заставило меня задуматься, а не придумала ли я только что эти слова.
Его член дернулся, и я почувствовала соленый привкус на задней части своего языка, прежде чем проглотила.
Внезапно Маркус вышел и застегнул брюки. Не говоря ни слова, он схватил меня за руку и заставил встать на ноги. Я, спотыкаясь, шла за ним, не решаясь издать ни малейшего звука.
