Я нахмурилась. Полоски на этом спортивном костюме, спорт – все это не подходит для Тейси. И Кристен совершенно точно об этом знает.
— Та самая Кристен, которая заманила нас на ту вечеринку?
— Это было три года назад, Пайпер! Как долго ты собираешься обижаться на них?
— Я не обижаюсь. Я предпочитаю учиться на своих ошибках!
— А я предпочитаю не жить прошлым. Они были очень милыми со мной, понимаешь? — Она сказала это, потому что знала, я, скорее всего, ей не поверю. И она права. Я не верила. Этот костюм, это модное самоубийство, и Тейси является жертвой. Я не впервые вижу, как Кристен так поступает, но как мне это донести до нее?
Трейси не была довольна своим телом. Сколько же фотографий я показывала ей, на которых ее скулы и широкая улыбка были великолепными, а она при этом со стоном указывала на свой подбородок или руки?
Тейси сделала вдох.
— Она сказала, что он выглядит идеально. Она даже рассказала мне о модном кружке, который собирается устроить в школе. «Покажи себя в лучшем виде» или что-то в этом роде.
— Ты вообще слышишь себя? Тейс, я люблю тебя, но это же Кристен. А ты не только веришь ей, ты еще и покупаешь то, что я бы назвала худшим двухсотдолларовым костюмом? Кажется, ты говорила, что твои родители...
— Я заплатила за него свои деньги, — с горящими глазами перебила она.
Я прикусила губу, потому что не должна была заходить так далеко, и я это знала.
— Это было паршиво с моей стороны. Прости меня. Просто... просто ты лучше всего этого, Тейс. Лучше, чем они.
— Но я не лучше их, потому что мне не все равно, как я выгляжу? Если я хочу нравиться сама себе?
— Разумеется, я хочу, чтобы ты себе нравилась! Но это же Кристен! Она злая и почти все вещи, которые она носит, ворованные.
— Я знаю, кто такая Кристен. Я знаю, что она делает, и это мне не нравится. — Она остановилась, поправив свой хвостик. — Но у меня нет твоей непоколебимой уверенности. Просто... когда она милая или хотя бы притворяется такой, я чувствую, что у меня есть шанс ей это доказать.
— Что доказать?
— Что я не то жалкое маленькое ничтожество, которым она меня считает.
Мое сердце замерло, а потом забилось в ускоренном темпе. Почему кто-то вроде Кристен Грин имеет право решать, кто имеет значение, а кто нет? Как вообще могло такое произойти?
Я подошла к Тейси.
— Прости меня. Я не должна была так говорить о твоих родителях.
— Я вполне знакома с твоей бестактностью. — Она подмигнула после того, как произнесла это, а затем свернула направо на улицу, идущую недалеко от железнодорожных путей.
