Дверь открылась, и на пороге оказался дворецкий Рафаэля с сияющим лицом.
— Господин, — произнёс он с отчётливым английским акцентом, который вмиг мог сделать его голос строгим и пугающим, — как хорошо, что вы дома.
— Монтгомери. — Проходя мимо, Рафаэль хлопнул вампира по плечу.
Елена улыбнулась. Она была рада вновь видеть дворецкого.
— Привет.
— Хозяйка.
Она моргнула и поправила его твёрдым тоном:
— Елена. Я никому не хозяйка, разве что себе. — Кроме того, хоть Монтгомери и решил работать у архангела в услужении, он все ещё оставался сильным вампиром, которому несколько столетий.
Дворецкий неестественно выпрямился и взглянул на Рафаэля. Архангел вяло улыбнулся.
— Не шокируй Монтгомери, Елена. — Он притянул её к себе за руку и добавил: — Возможно, ты позволишь ему называть тебя Охотницей Гильдии?
Елена посмотрела на Рафаэля, уверенная, что он шутит. Но его лицо было таким же, как обычно, привычный чувственный изгиб губ не изменился.
— Хм, хорошо. — Она кивнула Монтгомери, но почувствовала, что должна спросить: — Так пойдёт?
— Конечно, Охотница Гильдии. — Он слегка поклонился. — Господин, я не был уверен насчёт еды, но приказал оставить небольшой поднос в вашей комнате.
— Сегодня больше ничего не нужно, Монтгомери.
Дворецкий тихо удалился. Елена с возрастающей подозрительностью уставилась на китайскую вазу, стоящую в углу холла напротив стены с витражом рядом с входной дверью. На ней были нарисованы подсолнухи, такой дизайн показался ей смутно знакомым. Елена отпустила руку Рафаэля и приблизилась… Её глаза удивлённо распахнулись, и она вскрикнула:
— Это моя ваза! — Подарок от ангела из Китая после очень опасной охоты, во время которой она познала самое дно Шанхайского подпольного мира.
Рафаэль дотронулся пальцами до её спины, клеймя своим прикосновением.
— Все твои вещи здесь. — Он подождал, пока она посмотрит на него и добавил: — Я оставил их в этом доме на сохранении до твоего возвращения. Однако, — продолжил Рафаэль, когда Елена не смогла сказать ни слова из-за комка эмоций, вставшего в горле, — кажется, Монтгомери не в силах с собой совладать, когда дело касается этой вазы. Боюсь, он питает слабость к красивым вещам. Он известен тем, что «перемещает» вещи, если ему кажется, что они не оцениваются по достоинству. Однажды, он переместил древнюю статую из дома другого архангела.
Елена смотрела на коридор, где идеально тихо скрылся дворецкий.
— Не верю. Он слишком правильный. — Проще было сказать эти слова, сосредоточиться на шутке, чем принять чувства, сдавившие грудь и сжавшие горло.
