Это был минарет–депозитарий, одно из тысяч подобных зданий, которые располагались по всему Императорскому Дворцу. Уродливый шрам от ожога обезобразил одну из его сторон, и чёрный дым уже рассеивался сквозь дыру в конструкции.
Дорн сошёл с гравитационной платформы и увидел, что инспекционная бригада оставила во внутреннем дворе свой наземный транспорт. Большая шестиколёсная машина стояла тихо, и ноздри примарха задёргались, когда он приблизился к ней.
Внутри кровь. Он чувствовал хорошо знакомый ему запах человеческой смерти, без тяжёлого смешанного аромата жизненной составляющей легионера или резкости чего–то ксенорождённого. Он наткнулся на мертвеца, наполовину лежавшего на водительском сидении. Тело рабочего было расслабленным и ещё тёплым. Глаза налились кровью, и тёмная жидкость медленно сочилась из ушей и рта.
Смерть от ударной волны. Дорн классифицировал причину гибели мужчины с бесстрастием воина. Катастрофическое сверхдавление или оружие, использовавшее пульсирующие волны, могло убить таким способом, но вторичные повреждения не подтверждали подобный вывод.
Примарх достал оружие, внушительный искусно сделанный болтер, названный «Голос Терры», и подаренный ему Адептус Кустодес в день, когда он был помазан, как Преторианец Терры. Сиявшее золотом, как и его силовая броня, оружие замерцало при искусственном дневном свете, когда Дорн направился в разрушенный минарет. Он двигался осторожно, если мятежники Гора снова осмелели — если они стояли за этим — то угроза могла быть серьёзной.
В башне он заметил любопытную архитектурную аномалию. Здание скрывало длинный коридор, ложную галерею, усеянную хитроумными арками, предназначенными для обмана невнимательного взгляда. Множество убитых покрывали пол, все погибли во время бегства. Дорн остановился осмотреть ближайшее тело и обнаружил ту же причину смерти, что и у рабочего в транспорте. Кроваво–красные глаза с невидящим взглядом смотрели с искажённого от боли лица.
Что–то тонкое и отдалённое шевельнулось в мыслях Дорна, вынуждая не идти дальше. И по правде говоря, ему следовало так и сделать, дождаться прибытия арбитров, подождать врачей и медицинских сервиторов. Это место оставалось опасной зоной, пока кто–то не разберётся, что здесь произошло, и многие сказали бы, что Рогал Дорн слишком важен, чтобы заниматься таким пустяком.
Но Рогал Дорн никогда не был из тех, кто соглашался с мыслью о том, что он не мог что–то сделать сам. Он шагнул вперёд. Двигался по галерее, осматривая каждый затенённый угол и тёмный альков в поиске любого намёка на угрозу.
