Блять. Я вел себя как полный придурок. Позволил всем страхам в своей башке разрушить первое, проведенное за все эти годы, утро.
Пайпер не была глупой. Очевидно, что девушка почувствовала мой дискомфорт и решила, что я хотел, чтобы она ушла.
Хотел ли?
Боже, ощущение, что мозг вот-вот взорвется.
— Голова, — простонал я. Если уж я торчал в больнице, то они обязаны были дать мне те охуенные обезболивающие.
Мужчина в белом халате, полагаю, доктор, снисходительно хмыкнул.
— Да, так бывает. Наркотики и алкоголь плохо сочетаются с вечеринками и бассейнами.
Ох, мужик, давай вот без этих нравоучений. Я просто хотел...
Вот дерьмо!
Воспоминания пронзили мой разум, словно осколки разбитого стекла — острые, но хрупкие. Ликер, льющийся в хрустальный стакан. Огонь, стекающий по моему горлу. Пил в одиночестве. Телефон в моих руках, чтобы позвонить Пайпер. Сообщение о вечеринке.
Вечеринка. Вечеринка у меня?
Я не помню никакой вечеринки.
Но доктор выразился очень четко. «Наркотики и алкоголь плохо сочетаются с вечеринками и бассейнами».
Последний раз, когда я находился в бассейне, я был не один. Пайпер была рядом.
Запутавшись, я снова настроился на то, что бормотал доктор.
— ...лекарство от боли подействует через мгновение, но сначала я бы хотел, чтобы вы кое-что сделали. — Он положил блокнот на простыню, прикрывающую мои ноги, и протянул карандаш. — Можете написать свое имя?
Я поднял правую руку, почувствовав глубокую боль.
— Конечно.
Но как только мои пальцы оказались возле долбаного карандаша, они не сомкнулись. Карандаш скатился на пол. Я уставился на него в тишине, пока паника колотила в мой и без того трещащий череп. Что. За. Пиздец.
Медсестра подняла карандаш и подошла к другой стороне моей кровати.
— Как насчет левой руки?
На этот раз мои пальцы сжались, но хватка была как у мелкого карапуза с его первой погремушкой. Я посмотрел на доктора с нарастающим страхом.
— Что, черт возьми, происходит? Что с моими руками?
Монитор снова начал пиликать, доктор и медсестра повернулись, чтобы прочитать мигающие красные цифры, мчащиеся по экрану.
—— Что, мать вашу, с моими руками? — я снова закричал, чувствуя себя взбешенным и одновременно поникшим. Но это все не было важным. Никто меня не слушал.
Заблестела игла, когда медсестра вонзила ее в капельницу возле меня. Я снова повторил свой вопрос, но он так и не слетел с моих губ. Закрыл глаза и поддался темноте, поглощающей меня.
Пайпер
Адам с благодарностью мне улыбнулся, направляя брелок на свой BMW.
