- Да она у тебя невоспитанная! Ты ж ею совсем не занимаешься, идиотка! – кричит, яростно тыча пальцем в нашу сторону. - Что с нее вырастет? Она и карандаш-то держать не умеет правильно, - даже у меня, у взрослой девушки, глохнут уши от крика этой чокнутой, а ребенок, совсем испуганный, только и может, что тихонько всхлипывать, прижимаясь всем тельцем к моей груди.
- Т-ш-ш, малышка, не плачь. Мама рядом, - поглаживая Соню по головке, покачиваю в руках.
- Побойся Бога, ей и трех лет нет, зачем ей правильно карандаш держать?! – вернув внимание к старухе, шиплю сквозь зубы.
Я всегда стараюсь избегать стычек и ссор с ней, но когда речь идет о моем ребенке, я глотку ей перегрызу, но в обиду Соню не дам.
- Как можно быть такой дурой?! – кричит ведьма, надвигаясь на меня. - Детей воспитывать надо сразу! А тебе не надо ни черта! Кинешь ей эти карандаши, лишь бы тебя не трогала! Ты из нее урода морального вырастишь!
- Можно подумать, ты меня воспитывала?!!
- А кто тебя воспитывал, неблагодарная! Только толку! Выросла вертихвостка! Всю неделю шляешься по ночам непонятно где, с дитем! Раз такая мать хорошая, разве не знаешь, что у ребенка режим должен быть! А ты ее таскаешь по вертепам.
- Я не в вертепах пропадаю, я на работу вышла, а Соня у подруги ночевала. Разве я могу ее на тебя оставить?
- О, я ж говорила: вертеп! - ухмыляется довольно. - Где ж еще ночью-то работать можно? Да и куда тебя возьмут, кроме публичного дома?
- Замолчи! – не выдержав, кричу на нее. Не хочу больше слышать ее, не хочу с ней говорить. Пока все нервы не вытреплет, не успокоится. Я знаю, чего она добивается. Доведет меня до истерики, а сама со спокойной душой уйдет в свою комнату. Эта женщина - настоящий вампир. И сейчас у нее наконец-то получилось вывести меня на эмоции.
- Говорила тебе, куда рожаешь, иди аборт делай, дура! Не послушала, теперь расплачиваешься за отсутствие мозгов! – кричит она, пока я лихорадочно переодеваю малышку, намереваясь уйти из этого дома.
- Это не мозги, бабушка, это называется любовь. Соня - моя дочь, и мне плевать, как трудно будет в жизни, ни за что ее не брошу, - понимаю, что глупо что-либо отвечать ей, но не могу удержаться. Слезы душат от того, насколько несправедливы ее слова. Справившись с одеждой, беру дочку на руки и, протиснувшись между стеной и перегородившей путь бабушкой, выхожу в коридор. Но женщина и не думает отступать.
- Скажи спасибо, что я еще в органы опеки на тебя не донесла! – выскочив вслед за нами, кричит. - Шалава ты подзаборная! Если продолжишь в том же духе, сдам ребенка в детский дом, хоть там ее уму разуму научат!
