На дверях теперь навеки молчит кольцо — не тревожит эхо гулкое темный зал. У чумы страшнее всяких других лицо, от неё никто не спрятался, не сбежал.
Только мыши темной ночью идут наверх, наплевав на смерть, что смотрит из всех щелей.
Ровно в полночь в доме слышится тихий смех — два покойных сына, пятеро дочерей под покровом ночи мерно плывут вперед — невесомей пуха, легче полночной мглы. Для безумной пляски снова настал черед. Веселиться будут дети слепой чумы.
Раздается хохот громче и всё сильней — ночь вступает смело в город, в свои права. Наступает время темное для дверей из сосны и бука. Двери стоят едва и не знают — смогут снова сдержать напор этой дикой пляски? Выдержат? Устоят? Или выйдут дети в снежный, замерзший двор, и тогда весь город в миг превратится в ад?
Дети пляшут.
Тихо, жалко трещат полы, шепчут шторы, стены сдавленно стонут в ночь, мыши с диким писком жмутся в свои углы, не успеешь — схватит точно чумная дочь. Или сын, коль станет скучно ему опять в этом темном доме с ветром. Идут часы. Дом стоит, ему несчастному не сбежать, не уйти от этой дикой ночной грозы. Только ждать, когда с рассветом растает ночь в снежном вихре. Ждать и тихо молить богов, чтоб чумных навек прогнали детишек прочь или дали дому новый стальной засов. Только боги не услышат такой мольбы, и живет одной надеждой сгоревший дом. А ночные пляски этой чумной семьи всё сильней. И двери держат удар с трудом…
Снежный ветер воет, видя, как небеса начинают постепенно встречать рассвет. На кусте замерзшем плачет, искрясь, роса из снежинок. В доме тихо. Семейки нет.
Облегченно вздрогнут шторы, вздохнет карниз. Мыши из углов потопают вновь в подвал.
Только знает дом, что ночью придут на бис поплясать чумные в старый, уставший зал…
А народ в округе встанет спустя часы на работу, в школу, в церковь, еще куда.
Разбегутся, не узнав, что чумной грозы миновали.
Дом заснет. Не прошла беда…
Знают, знают двери, шторы, полы, окно, как ударит полночь — пляска придет опять на паркет затертый. Знают. И всё равно ждет жильцов безумных домик сто тридцать пять…
