и обратился к нему с такими словами: «Это ты досаждаешь брату Николаю просьбами освободить тебя от одержащей тебя беды, здешнего заточения и этих железных оков?» Тот же, едва отворив уста, говорит: «Да, святой Божий, это я, смиренный, выставляю его поручителем и твою святость, посредником и предстателем перед Богом». — «А ты соблюдешь то, что обещал Ему: стать монахом и воспрянуть впредь к добродетельной жизни?» — «Да»,— тут же ответил проситель. Тогда праведный Симеон говорит: «Раз ты утверждаешь, что будешь держаться обещанного, выходи отсюда беспрепятственно и иди, куда хочешь, ибо никакое из кажущихся препятствий тебе уже больше не помешает и не сможет удержать». Когда же Петр показал ему закованные в кандалы ноги, святой Симеон протянул сжимаемый его рукой посох и, коснувшись кандалов, уничтожил их, растопив так, как тает воск от лица огня.
[522] Затем праведный Симеон вышел из темницы, и Петр, следуя за ним вместе с богоблаженным Николаем, обнаружил, что выходит за пределы города. А тот,
[523] объявив Петру, что виденное не сон (ведь самому ему из-за невероятности происходящего все казалось сном), наказал великому Николаю заботится о Петре, сам же исчез из их глаз, и человек тот остался один, неотступно следуя за попечителем своего спасения Николаем. Великий Николай приказал ему взять съестных припасов, а он ответил, что у него нет никакого пропитания. Тогда любимый слуга Божий Николай велел ему ободриться и посоветовал войти в один из тамошних садов и набрать оттуда плодов сколько угодно. Человек сей так и поступил и у него оказалось много еды, но великий Николай не переставал вести его, пока не доставил невредимым в Романию.
[524]Когда же муж тот вступил на Греческую землю, [525] святой сразу покинул его, сказав ему только следующее: «Пора тебе, брат Петр, как можно быстрее выполнить обещание — а иначе тебя снова отправят в Самарру в оковах». Тот же, одновременно и напуганный наказанием за первую отсрочку, и стараясь услужить святому, не пошел даже в собственный дом и не показался близким и знакомым, чтобы те не ослабили его рвения, а быстро, что было сил, поспешил в Рим, торопясь с исповеданием исполнить перед Господом те обеты, которые произнесли уста его.
И посмотрите здесь, о православные други, на несравненное попечение всеблаженного Николая, как он, словно любящий и сострадательный отец, или словно наилучший педагог, сопутствует вверившемуся ему [Петру], и так его сопровождал, следовал, предшествовал, приуготовлял предстоящее, укреплял тыл, во всем облегчал его путь и не отступал от него, пока не привел его к Богу, как задумал. Ибо когда тот человек уже собирался подойти к Риму, но не ведал тех мест и сам был неизвестен, великий Николай сделал его явным и известным тому, кто возглавлял тогда Римскую Церковь. Он предстал ночью перед папой и, держа этого мужа за руку, рассказал по порядку о нем: как выручил его из Самарры, и как тот дал обет постричься в храме Первоверховного.
