- Вот это "соска", - сказал Кларк, выпучив глаза. И даже Брайс приподнял бровь, обратив внимание на идеальные формы женщины.
- Наконец-то, золотая жила, - сказал Оги. - Смотрите, как надо действовать, - а затем он отделился от группы, подошел к фигуристой женщине сзади и похлопал ее по плечу. - Эй, красотка. Мы с друзьями ищем развлечений. Как насчет того, чтобы уединится куда-нибудь вчетвером?
Когда женщина повернулась, Брайс, Оги и Кларк лишились дара речи. Потом кто-то из них пробормотал себе под нос:
- Срань госссссссс...
Голова, присоединенная к идеальному телу, была деформированной. Лоб был раздут, глаза находились на разном уровне и слишком близко друг от друга. А рот...
- Срань госссссссс...
Ее рот и вовсе не походил на рот. Скорее, это была дырка в месиве из перекрученной плоти. Брайс подумал о "чесночных завитушках", которые заказывал себе в "Ил Мулино" на прошлой неделе.
Лицо девушки исказилось в неком подобии улыбки, а затем она произнесла: - Гу-гу-гу.
Очевидно, что Оги был застигнут врасплох.
- Эм... эээээ...
- Га-га-га-га... гааааааа!
Брайс и Оги опустили глаза.
- Божечки, - прошептал Брайс. - Она же совсем ненормальная.
- Гидроцефалия, - диагностировал Кларк, - аутизм, синдром "пьяного зачатия". У бедняжки целый букет врожденных дефектов.
- Для тебя это - соль земли, - сплюнул Оги. - Ее мамаша, наверное, глушила самогон всю свою гребаную беременность.
Но тут женщина сжала в руки в кулаки и затопала обутыми в шлепанцы ногами, будто разозлившись.
- Ти-ти-тииииии, - затараторила она.
Брайс, Оги и Кларк стояли посреди этой неловкой сцены, переминаясь с ноги на ногу ногами. Но тут перед ними, словно из неоткуда, появился огромный, жизнерадостного вида деревенщина.
- Блин, Бабба! Ты чего беспокоишь этих парней?
- Она нас вовсе не беспокоит, - заверил его Брайс.
- Меня зовут Логер, парни, а ее - Бабба, - представился здоровяк. С такой широкой дружелюбной улыбкой добрее парня быть не могло. - Понимаете, она просто свернула не туда, когда возвращалась в дом своего папаши. Обычное дело. В следующий момент Логер осторожно развернул Баббу кругом, лицом к входу. Он сделал быстрый жест руками, на что Бабба, пуская слюни, кивнула.
- Ладно, я так и думал. Ты всегда сворачиваешь у старого кладбища, где похоронен Дядюшка Септимус. Тебе туда, Бабба, - и Логер указал вдоль дороги. - Теперь понимаешь? Так ты попадешь домой. Иди же.
Молодая женщина уставилась на него, пуская слюни из мясной завитушки, являющейся ртом, и моргая. Потом посмотрела в указанное ей направление своими близко сидящими глазами и кивнула. Неуклюже, будто страдая легким параличом, она двинулась вдоль дороги.
