. Весёлые битвы разыгрываются на грандиозном пиршестве, и бой охватывает все сферы.
Философия часто была двуликим Янусом: одно её лицо было обращено на человека, другое на природу. Сократовское: «познай самого себя» соответствовало такому кризису греческой жизни, когда растерявшийся «субъект» искал своего места в обществе и, раскрыв широко глаза, спрашивал, что он такое, для чего ему жить, что такое добро? И философия раскапывала горы вопросов общественно-морального порядка. Но Бэкон Веруламский, который считал это почти праздным занятием и предлагал другие вопросы: о природе вещей, о физическом мире, об истине. Это шло вперёд, разгромив феодальные колодки, рациональное познание новых людей, людей буржуазного общества. Великие кризисы взрывают всю старую систему жизни, и ставят по-новому вопрос о человеке, и вопрос о мире, ибо распадаются и старые общественные связи, и старое мировоззрение. Так и теперь. Какие прыжки, какие пируэты проделывает философский дух современной буржуазии! От христианства, с его розовым елеем, до культа Вотана. От категорического императива Канте до торжественных гимнов крови и железу. От преклонения перед Разумом до интуитивно-мистических созерцаний. От точной науки до варварского преклонения перед самыми дикими суевериями. Поистине «пьяная спекуляция» идеалистической философии была титаном по сравнению с жалкими, но наглыми троллями[8] современного мистицизма, и даже их духовный предок Ницше, мог бы сказать о них: «Я сеял драконов, а сбор жатвы дал мне блох». Но блохи эти — блохи в интеллектуальном смысле. Материально они ещё вооружены первоклассным оружием, и им нужно противопоставить прежде всего материальную силу. Ещё в «Святом Семействе» Маркс писал:
«Идеи никогда не могут выводить за пределы старого строя: они всегда лишь выводят за пределы идей старого строя. Идеи вообще ничего не могут выполнить: для выполнения идей требуются люди, которые должны употребить практическую силу»[9].
Но и теория является силой, когда она овладевает массой. Люди, которые применяют практическую силу, должны быть идейными людьми. Поэтому — в особенности во времена кризисов — так важна и идейная борьба. Гигант нового материального мира, социализма, стал гигантом нового мировоззрения. Люди нового мира стали новыми людьми, целостными людьми, людьми воли и мысли, теории и практики, чувства и интеллекта, сердца и ума, души и духа одновременно. Когда-то глубоко-трагический немецкий писатель Гельдерлин жаловался в «Гиперионе»:
