кто первый тянет жребий дальше быт услуги служб и коммунальный холод
как сладко всё что сердцу говорит и первый снег как первый сорт не смолот
так прежде ты любил читать стихи и «Разное» бесплатных объявлений
принять ли в дар сбежать ли ну беги куда-нибудь в промозглый сад осенний
113
свободы нет и воздух чист и свеж окрашено и лучше не садиться
кто нас любил скамейки цвета беж и чистотела первая страница
114
так и катится фургон «Хлеб и мясо» по 1-й ул. Деревенской бедноты
молчат транспаранты с пожеланием вечного мая
холодные пальцы весны на секунду не разжимая
укутывая горло горжеткой содою теплой едкой
добрыми следователями приносящей утром дары соседкой
возьмите пластмассовый самосвал и этот фальшивый фамильный лал
но только чтобы никто о последствиях не узнал
мирный мир так мал слаб и убог и холод
нарисуй на ладони серп и на предплечьи молот
и говори свой заговор у Аркадия не боли у Левкадии три рубли но любовь не проходит коли
лучше не выходить из назначенной сердцем роли
это безопасная сторона обстрела вода в легких никто не ищет путей легких
никто не ищет путей разных бесполезных затей
воды из Невы зеленой травы обращений в пол-голоса и на «вы»
тихой музыки Шумана громкой фуги последние ложки украли слуги
и унесли на Сенной мертвого соню диван дрянной
скукоженный меж пружин былой диалектики блудный сын
живи тут всегда пока не поднимется до восьмого вода
фургон «Хлеб и мясо» «Пули и молоко» «Сажа и мёд»
говорят здесь давно никто уже не живет
не рассказывает сказки как было при старом режиме
всё стало легко стать друг другу чужими
115
проще простого без присмотра по Невскому не ходить
ранку навылет под третьим ребром напрасно не бередить
не переходить на красный ждать когда настанет черед
куколка на капоте где «Молоко и мёд»
116
dolly out
***
натереть размешать растереть до боли посветить под горло нашатырем
вырезай локоток силуэту Холли закроются двери искать вдвоем
кнопку вызова и просить виновато прислать бригаду пока светло
словно мерзлая кровь на окне помада с бесполезной цитатою из Лакло
и не то чтоб я счастлива но предвижу что закончится всё всему есть предел
и в пространстве пустом нет горечи ближе параллельной плоскости полых тел
всё пора забыть темнеет здесь редко и времени нет и не прощены
на последний пробел упадет каретка под конец разомлевшая до вины
***
так вот и скажут «вы убиты» и в галерее где Давид
на эти мартовские иды с далекой пристани глядит
и каплет кровь с палитры тихой и полон сад и льется речь
