– Сайр, что там, – кивнул я на окно, за которым полыхали горшки с соломой.
– Все хорошо, леди, – ответил воин, прислушиваясь к шуму в доме. – Напало человек двадцать, но на шум деревенские прибежали, скоро все закончится.
Мы еще некоторое время ждали тяжело дыша и прислушиваясь к окружающему, пока в свете факелов не появился сэр Джерис:
– Леди, – гулко прокричал он, – можете выходить, все разбойники схвачены! Мы осторожно направились к дверям под прикрытием сайра Руальда. Откуда-то из боковой двери вынырнул Марит и пристроился рядом с нами, не опуская пару хищных, сильно изогнутых, клинков.
Я шла и мысленно ругалась: новеньки полы «украшали» пятна от смолы, копоть и прожженные дыры. Хорошо, что мы сняли шторы, а ковров у нас и не было! Выбитые окна, сломанные двери! Я кипела от возмущения – разве для того я ремонтировала свой дом, делала его удобным и уютным, чтобы банда каких-то мужланов, за несколько часов превратила все в прах?
В таком скверном настроении я и вышла во двор. Тут тоже было грустно и грязно. Белый снег пятнали пятна сгоревшей соломы и крови. Пахло страхом, потом и болью. Наемники профессионально усадили разбойников в снег, привязав им шеи к ногам, стянув руки за спиной.
– Вот леди, – докладывал сэр Джерис, – здесь почти вся банда. Шестнадцать человек. Троих убили, еще четверо сильно ранены. Если прикажете, мы их добьем.
У меня в голове зашуршали свитки прав хозяина земель. Все верно, сэр Джерис очевидно знает их не хуже. Разбойника, пойманного на своей земле, владелец может и повесить. А может превратить в раба, заставив отрабатывать ущерб. Продавать таких рабов нельзя, ведь они трудятся, пока не отработают свой долг, но можно сдавать в аренду. Альтернатива такому рабству – королевская тюрьма и каторжные работы на соляных рудниках.
– Покажите мне их лица, сэр Джерис, и я приму решение, – сказала я.
Рыцарь понял, сам подводил меня к очередному разбойнику и задирал ему подбородок. Десяток самых отпетых, щеривших зубы, проклинающих, грозящих я велела посадить в подвал, выкопанный под амбаром. Пусть померзнут, пока приедет королевский лейтенант. Еще четверых я расспросив отправила в сам амбар, в отдельную клеть. Двоих подростков пинками загнали на кухню. Госпожа Шиара вручила им ведра и тряпки, велев отмывать то, что набедокурили.
В последнюю очередь я пошла к раненым. Главаря можно было узнать сразу – роскошная разномастная одежда, какие-то побрякушки, тряпочки, полоски кружев, он напоминал щегла или павлина своим пестрым оперением. Помимо мелких ран на лице и теле у него не было руки. Культю замотали, но безумные глаза этого человека говорили о том, что он не простит поражения. Двое других выглядели ему под стать – такие же грязные и блестящие. Их раны отличались. У одного была пробита голова, второй страдал от раны в животе.
