Влезла в пакет с круассанами и удивилась их мягкости. Настолько свежими бывает только что приготовленная выпечка или что-то с дикой примесью вредных веществ.
— А откуда у тебя круассаны?
— Купил с утра.
— Купил? — не поверила услышанному.
— Пока ты спала, спустился вниз. В доме есть неплохая пекарня.
«Как трогательно», — подумала цинично. Лукрецкий позаботился о своей любовнице. Я бы, может быть, оценила, если бы он не обошелся так со мной.
— Чай или кофе?
— Чай, пожалуйста.
— Зеленый, черный?
— Черный.
Оборотень достал из холодильника обещанные джемы и водрузил их на стол рядом со мной.
— Откуда это богатство?
— Твоя сестра очень любит, — отозвался Лукрецкий, заваривавший мне чай. Инга — известная сладкоежка и, возможно, мой будущий союзник. Если мне Лукрецкий был абсолютно без надобности, надеялась, что сестра все еще была заинтересована в их связи.
— А Инга… она тоже?
— Что тоже, Влада? — усмехнулся он.
— Оборотень.
— Да. И муж твоей матери, — просто чудесно. Подтвердились мои худшие опасения. По крайней мере, чрезмерная закрытость поселка получила хоть какое-то объяснение. Оборотень и секта — тут не знаешь, что хуже для любимой родственницы. Оставалось надеяться, что супруг мамы был более цивилизованным в ее завоевании.
— И что с Ингой?
— А что с ней?
— Ты будешь спать с нами обеими?
— Не говори глупостей, — Лукрецкий приблизился и поставил чашку рядом со мной, после чего схватил за подбородок. — Посмотри на меня и запомни. Я никогда не унижу тебя подобным образом. Оборотни не изменяют своим половинкам. С Ингой вчера после ресторана я расстался, — не успела задать новый вопрос, как оборотень коснулся моих губ.
— А что, удобно, — не сдержалась. — Утром с одной сестричкой, вечером с другой, — Лукрецкий не дал договорить, ловко перехватил за плечи и встряхнул.
— Замолчи, Влада! Ты единственная! Других больше не будет!
— То есть мне от тебя не избавиться? — решила уточнить. Оборотень хмыкнул и покачал головой, после притянул для поцелуя. Вот же, любвеобильное животное.
Отвернулась, мужские губы мазнули по скуле, а я начала активно выпутываться из объятий. Не слишком удобное занятие для сидящего на столе человека.
— Не надо, Демьян! Ты опять сделаешь мне больно! — мужчина застыл, а я воспользовалась ситуацией, решив проверить границы допустимого.
— Больно?
— Да, мне с тобой было больно! — сообщила ему. Я не соврала, вернее, не сказала всей правды… или чуть приукрасила ее, это как посмотреть. Небольшой дискомфорт при соитии чувствовался. Не то, чтобы я во время секса концентрировала на нем внимание, но вот не упрекнуть мужчину просто не могла. Оборотень застыл, а мне удалось скинуть с себя его руки. — Ты слишком велик для меня, — произнесла чуть мягче, чтобы сгладить впечатление.
