— Спасибо. Давайте не будем больше об этом. — Агнесс слегка кивнула и присела обратно на диван.
Отец и дядя направились к стойке и стали дожидаться, когда освободиться занятая помощница нотариуса. Катарина присела в свободное кресло и взяла один из журналов. В зале было слышно, как тикают часы, стрелка перемещалась с определенной периодичностью и стуком. Она начала воспроизводить звук в голове за долю секунды до его появления. После недружелюбной встречи с избалованными, богатенькими родственниками, повисло молчание. Никто не желал или не знал, как начать разговор. Она размышляла о том, каково приходилось отцу. «Думаю, он не сильно расстроился, что они будут подальше от него». Такой итог оказался у размышлений. Ещё сутки назад она мечтала познакомиться с роднёй, выяснить, кто она такая, обрести людей, с которыми могла идти по жизни рука об руку, представляла сказочные картины, будоражила воображение, парила от радости. Сейчас, уже не была рада воссоединению, о котором грезила, и радовалась, что благодаря судьбе не стала развращённой и чванливой, как они. Но всё же заметила, как Николас бросает любопытные взгляды исподлобья. «У него такая же привычка, как и у меня». Это обстоятельство разлило тепло на душе, ведь раньше было не с кем сравнивать себя, кроме матери, на которую совсем не похожа. Чем старше становилась, тем отчаяннее крепло желание вернуться назад в страну детства.
Телефоны перестали трезвонить, помощница с облегчением вздохнула, усаживаясь на стул, но потом заметила мужчин и вновь выпрямила спину.
— Чем могу быть полезна? — вежливо и громко спросила она, в помещении была хорошая акустика.
— Нам назначено на пять часов. Оглашение завещания, — сухо и нервозно произнёс Стефан, запихивая руки в карманы пальто.
— Да. Да. Минутку, я сообщу о вашем появлении мистеру Балмеру. — И она спешно удалилась, скрывшись за дверью из красного дерева с табличкой «Нотариус».
— Балмер? Тот самый, живший со мной по соседству когда-то? — удивлялся отец.
— Ну, да. Он давно получил статус и работает. Мать доверяла ему одному вплоть до самого конца, — сказал дядя и сделал недовольную гримасу, показывая отношение к мистеру Балмеру.
«Продолжаю восхищаться старушкой. Она была и правда кремень!».
— Знаешь, мне ведь было любопытно, что же там… в завещании. Но этот и слова не сказал! Не удивлюсь, если наследство переписано на его имя! — грубо и ехидно говорил дядя, даже не стараясь сделать это тише и скрыть раздражение, жена шикнула на него через весь зал.
