— Не удивлюсь, если здесь имеется зимний сад, или что-то вроде того, — сказала она вслух, забывшись.
— Ну, конечно имеется.
— Кто вы? — спросила она вульгарно и прямо, сама того не ожидая.
— Дорогая. Наша семья одна из богатейших в здешних краях. Я, скажем так, бизнесмен. Занимаюсь магазинчиками, небольшими лавками. Это лишь ради развлечения и пользы для общества. Мы с Кристофером богаты от рождения, потомки королей как-никак! Да, братец? — отвечал дядя, ничуть не смутившись прямотой.
— О Боже! Началось! — раздражался отец. — Не слушай его, он не может знать этого наверняка. Это выдумки.
— А вот и нет! Я делал тест ДНК пару лет назад, специалисты составляли семейное древо! Ты удивишься, но тебе в нём тоже нашлось место, Кристоф. — Отец лишь хмыкнул в ответ. — Если хочешь знать, мы могли и вовсе не работать, состояние обеспечит не одно поколение. Но, так слишком скучно жить. А твой отец был лишён привилегий и денег в своё не опрометчивое время. — Отец раскраснелся, буквально побагровел.
— Я и без богатства прекрасно сплавляюсь, — отрезал он сердито.
— Не сомневаюсь братишка. Сара приготовь нам быстро что-нибудь перекусить! — пухлая женщина в фартучке скрылась за дверью и загремела посудой.
Они расположились в просторном, светлом зале, за дубовым, длинным столом, покрытым скатертью цвета бордо, украшенным изящными канделябрами, выполненными из чистого золота с изображениями маленьких ангелов. «Как пошло», — подумала она, радуясь тому, что больше не выражает мысли вслух.
— Где все? — поинтересовался отец, выражая участие.
— Они в городе. У детей школа, кружки, жена шляется по салонам красоты. Сказала, что хочет выглядеть великолепно в день оглашения завещания старой ведьмы. — Отец хмыкнул, опустив глаза, в которых промелькнула тень огорчения.
— Я смотрю, бабуля пользовалась популярностью, — вырвалось у неё вновь, да ещё и с набитым ртом. Пухлая кухарка на удивление быстро организовала обед. Оба к ней повернулись. — Извините, я не хотела.
«Да, что это со мной творится сегодня?». Такой резкой и напористой никогда не была, из неё прямо вылезало нечто, что она не могла контролировать.
— Твоя бабушка была волевой, сильной и очень упрямой женщиной, Катарина. Это всё потрясающие качества, нужные. Но, она была черства к нам, своим детям, также как к чужим людям. Наращивая деловую хватку, с годами совсем растеряла чувственность, присущую женщине. Моя жена терпела мать до самого конца, её тоже можно понять, — с совершенно отсутствующим взглядом сказал он.
