Облажаться по-королевски | страница 69
- Тебе грустно из-за меня? - спрашиваю я.
- Да.
- Тебе меня жалко?
Ее пальцы нежно пробегают по моим волосам.
- Думаю, да.
- Хорошо. - Я ухмыляюсь. - Это значит, что воду принесешь ты. И... когда ты вернешься... я хочу проверить твои навыки минета. Убедиться, что ты все правильно поняла, а если нет, я с радостью тебя проинструктирую.
Это срабатывает. Она поджимает губы, чтобы скрыть улыбку, а ее глаза вспыхивают.
- Такой чертовски властный. - Она качает головой. Но потом встает, отправляясь за водой - а я наслаждаюсь каждой секундой.
И когда она забирается обратно в постель, Оливия незамедлительно приступает к минету. И мне это нравится еще больше.
В конце концов, голод заставляет нас встать с постели. Оливия натягивает одну из моих серых толстовок, доходящую ей до середины бедра.
Я пробую «ходить по квартире голым», о чем упоминала Оливия. Это может быть моим единственным шансом. И она права - это весьма великолепно. Свободно, все просто выглядывает наружу и раскачивается. Естественно - как у Адама, если бы райский сад был пентхаусом. Горячий, похотливый взгляд Оливии заставляем меня чувствовать себя еще лучше. На кухне ни один из нас не в настроении для суши, поэтому мы ищем что-нибудь еще.
- У тебя есть готовый завтрак с корицей! - говорит Оливия, ее взволнованный, но приглушенный голос доносится изнутри шкафа.
Она выглядывает, улыбаясь, держа коробку как найденное сокровище. Я ставлю на стол две миски.
- У нас в Вэсско есть нечто подобное, называется «Смеющиеся Подушечки». Мои любимые.
- Мои тоже!
Затем ее голубые глаза светлеют и становятся ласковыми, она вздыхает.
- И только я подумала, что ты не можешь стать более совершенным.
После нескольких минут сидения за столом, жуя корицу, сахар и подушечки, притворяющиеся цельной пшеницей, слова вырываются из моего рта, не задумываясь.
- Это забавно.
Оливия улыбается мне поверх своей миски.
- Ты, кажется, удивлен. Разве ты обычно не веселишься?
- Да. Но это... веселее. - Я качаю головой. - Не могу этого объяснить, просто чувствую себя... хорошо.
- Да, точно.
А потом я смотрю на нее - она так мило жует, что мне не терпится снова прикусить ее нижнюю губу. Она смущенно проводит рукой по лбу.
- У меня что-то на лице?
- Нет... мне просто любопытно, - тихо говорю я ей.
- Любопытно, что?
Я протягиваю руку и провожу пальцем по ее щеке.
- Что же мне с тобой делать?
Наши взгляды некоторое время не отрываются друг от друга, и искорки озорства освещают глаза Оливии. Она берет мою руку и слегка целует ладонь. Затем встает, подходит ближе и, оседлав, опускается мне на колени - ее предплечья на моих плечах, скользкий жар ее киски напротив моего увеличивающегося члена.
