Кажется, сейчас самое подходящее время, чтобы задавать важные вопросы.
— Та-рак, — медленно говорю я, наблюдая за ним сквозь очки ночного видения. Вопросы, у меня так много вопросов. С чего начать? Сделай выбор, Эбби. — Что с костюмом?
— Мм?
Он снова уставился на меня, хотя я сейчас укутана в сказ-шубу.
— Причудливые черные наноштуки, которые живут внутри тебя и выходят из твоей кожи. Что это такое?
Я уже побыла в космосе немного. И знаю, что есть вещи, которые не может объяснить человеческая наука, но это кажется немного неправдоподобным.
Я бы не поверила, если бы не видела собственными глазами.
— Ядовитые наниты. — Он пожимает плечами, как будто в этом нет ничего страшного. — Они сделаны из каллидума и заражены вирусом, который интегрировал их в мою кровь. Броня — это прототип, который изначально был в них запрограммирован. Они привязаны к моим нейронным синапсам.
Это не имело особого смысла, но мой полунаучный мозг способен понять хотя бы фрагмент его объяснения. Моим основным занятием была биотехнология растений, а не продвинутая нано-биоинженерия пришельцев, или как она там называется.
— Не все кордолианцы имеют эти, э… наниты, верно?
— Да. Только я и солдаты Первого дивизиона выжили после эксперимента. Проект забросили вскоре после этого. Я единственный, кто остался после экспериментального этапа первого поколения.
— О. — Я колеблюсь, не зная, что сказать. Выражение его лица сейчас ледяняще холодное, пустынное и унылое, как замерзшее море, над которым мы летим. Я шагаю по минному полю.
— Ты не должна чувствовать ко мне жалость, Эбби. Я выжил, другие — нет. Я отклонение.
— Нет, ты не такой, — бормочу я, даже не задумываясь. — Какой глупый идиот придумал этот термин? Это так не подходит тебе. Ты достойный чело… эм, кордолианец.
Тарак моргнул и посмотрел долгим изучающим взглядом. Затем уголок его губ дернулся вверх.
— Это так по-человечески, говорить такие вещи.
— Я говорю то, что думаю. Ты сейчас уже должен был бы это понимать.
— Хм. — Его внимание на мгновение отвлекается, когда он замедляет флаер. Большая, неуклюжая фигура появляется в поле зрения. Когда мы приближаемся, я понимаю, что это суша — гора с кратером на вершине. Она поднимается из замерзшего моря, черная и неприступная.
Тарак прищуривает глаза и оглядывается на меня. Его клыки выглядывают чуть ниже верхней губы. Некоторые могут найти это выражение довольно угрожающим. Я же думаю, что это восхитительно. Вот как он выглядит, когда обдумывает что-то.
