— Да, до свидания. До свидания сэр... Росс, — добавила она, когда Росс подошел к жене.
Встав на цыпочки, она порывисто поцеловала его в щеку и уехала, весело помахав им на прощание из покачивающейся на дороге кареты.
— Что сказала тебе Рейчел перед отъездом? — спросил Росс, когда тем вечером они улеглись в постель.
— Знаешь, Росс, это было так мило.
И она пересказала их разговор.
Он кивнул, заключая Демельзу в кольцо своих рук.
— Думаю, они будут счастливы. Она очень славная девочка, и Гарри от нее без ума.
— Как странно, правда? — сказала Демельза, устраиваясь поудобнее. — Он у нас самый младший, почти нежданный, и, наверное, самый избалованный из детей. И все-таки только он никогда не доставил даже минутного беспокойства.
— Все доставленное им беспокойство — только лишь до его рождения. Было время, когда я боялся тебя потерять.
— Глупый.
Демельза потянулась и поцеловала его.
— Я тогда так не думал.
После тех трудных родов он на время попробовал воздержаться от физической близости, которой они всегда наслаждались, опасался возможных последствий. Но Демельза не позволила ему этой глупости.
И хотя годы шли, и они стали доставлять друг другу это удовольствие чуть реже — а точнее, чуть менее энергично, чем в пылкой юности, это делало страсть во многом только ценнее и глубже.
Росс еще несколько дней, пока не разъехались гости, не говорил Демельзе о том, что принял предложение Эдварда и Джеффри Чарльза. Было так приятно опять остаться в доме наедине и сидеть в старой гостиной, где они всегда проводили время вдвоем, предпочитая ее новому крылу с западной стороны отцовского дома, заброшенному еще до рождения Росса, а теперь достроенному.
— Думаешь, тебе стоит ехать? — спросила Демельза, наливая бренди в его бокал и портвейн себе.
— Да, считаю, что должен, хотя и не в восторге от этой затеи. — Он вздохнул. — Ведь именно ради этого я согласился взвалить на себя дурацкий титул — чтобы заседать в Палате лордов, помогать проталкивать закон о реформе. Пусть в итоге это и не понадобилось.
— Но ведь были и другие проблемы, которые ты считал важными — «Акт о рабстве», попытка бороться с несправедливым «Законом о бедности».
— И мы тогда проиграли борьбу. А теперь... что же...
Демельза кивнула.
— Если ты решил, что надо ехать, значит, мы поедем.
— Ты поедешь со мной?
Росс был рад, хотя и не хотел ее просить — ведь Демельза так любила свой дом и никогда не стремилась в Лондон.
—У нас будет возможность опять повидаться с Кэролайн, — мечтательно произнесла она. — Я по ней так скучаю, Росс.
