— И именно поэтому мой бедный отец получил такую ужасную смерть… — шепчу я, немного успокоившись. — Но ведь он ничем не заслужил эту смерть… Он не убивал твоего брата, он не трогал твоих родителей… Ты ведешь войну не с тем, кто готов противостоять тебе!
— Заткнись и убирайся отсюда, пока я не перестал держать себя в руках. — он будто не слышит меня, отвернувшись к окну.
— Тая в себе ненависть ты порождаешь ненависть еще большую… — страх будто навсегда покинул меня. Пусть я умру сейчас от его руки, но уйти не с чем я уже не могу себе позволить.
— Что ты знаешь о ненависти? — он поворачивается ко мне, складывая руки на груди. — Что тебе вообще известно, кроме светских приемов, новых тканей для твоих неприлично открытых платьев, новомодных причесок?
— Неприличных платьев? Мне казалось, вам нравились эти самые платья с открытыми плечами нежных светлых тонов.
— Меня, как сторону несколько темную, всегда привлекают светлые пятна… — его улыбка смягчается, хотя я все еще чувствую напряжение между нами. — Таким пятном я увидел тебя впервые на том балу. Ты показалась мне олицетворением света, лучи которого редко проникают в мою погруженную во мрак жизнь. Не объяснить словами, как я был разочарован, что твой свет прикрывает всех этих монстров, которых я привык растаптывать на месте…
— Мой свет никого не прикрывает! Я никого не прикрываю и не защищаю! Я даже не обвиняю вас, граф, в ваших ужасных поступках! Я прошу лишь об одном, если вам знакомы слова «любовь» и «привязанность», отступите. Дайте шанс моему народу выжить!
— Любовь? — Клаус ухмыляется, будто смакуя это слово, в то же время я замечаю, как он снова надевает свою маску недосягаемости. — Никого не любить — это величайший дар, делающий тебя непобедимым, так как никого не любя, ты лишаешься самой страшной боли. Предпочитаю не знать смысла этого слова всю свою вечность. С привязанностью же, все несколько сложнее…
— Я повторяю, что стану тем, кем вы захотите меня видеть. Только не трогайте этих несчастных, скрывающихся в самых отдаленных лесах близлежащих земель. Хотите видеть во мне прислугу — я ей стану…
— Мне не нужна прислуга, Кэролайн! — Клаус обрывает меня на полуслове, приближаясь ко мне ближе, отчего мое дыхание замирает, а сердце начинает стучать быстрее. — У меня полно прислуги. Мне же нужно нечто иное.
— Я готова на все, милорд… — готова ли я на самом деле? Я даже боюсь задать себе этот вопрос.
— Мне нужна жена. Та, кем ты стать до сих пор так и не смогла.
