Но именно, когда она неосторожно поддалась одному парню (красивому, сладко говорящему, она была так уверена, что с ним все получится) тот выложил ее обнаженные и полуобнаженные фотографии, которые он сделал, пока она спала, на всех своих страницах в соцсетях, Кара поклялась отказаться от парней, выпивки и вечеринок. К счастью, сплетни и непристойные комментарии, которые ей пришлось пережить после фиаско с опубликованными фотографиями, довольно быстро утихли, хотя ей пришлось временно закрыть свои страницы в соцсетях.
Ее решимость держаться подальше от пороков, которые временно отвлекли ее внимание от тоски и боли, к сожалению, вернулась острой, как бритва, болью и тоской. Она компенсировала их едой, получив к рождественским каникулам убийственные «пятнадцать фунтов первокурсника».
И Рождество, проведенное с отцом и Холли во Флориде, конечно же, не помогло похудению. Если уж быть честной, то она чувствовала себя еще более несчастной, потому что новая жена ее отца была совсем недоброй и неприветливой. Кара чувствовала себя несчастной все время, что провела с ними, ее практически полностью игнорировала сама Холли и ее родственники, которые жили поблизости и казалось, постоянно находились у нее в доме. Марк суетился вокруг своей беременной молодой жены так, как никогда не суетился вокруг Шэрон. Дом во Флориде, купленный на деньги от продажи дома в Портленде, который Шэрон унаследовала от своей матери, был гораздо больше, новее, роскошнее и мог похвастаться бассейном. Сердце Кары сжималось от злости и печали, когда она наблюдала, как ее отец ухаживал за своей новой женой и предоставлял ей все, о чем она просила, это маленькая жадная стерва, а ее собственная мать работала на трех работах, чтобы содержать его и обходилась в жизни без стольких вещей.
Кара больше дюжины раз за первый ужасный семестр хотела бросить институт, тихо плакала по ночам, потому что чувствовала себя настолько несчастной и одинокой. Но каждый раз, когда она уже готова была бросить университет, Кара вспоминала обещание, данное матери перед ее кроватью, и понимала, что ей придется стиснуть зубы, найти в себе силы и выдержать все до конца.
Единственным ярким событием первого года обучения было ее знакомство с Мираи Робинсон в начале весеннего семестра. Миниатюрная, бойкая, наполовину японка посещала уроки английского языка и почти сразу же прониклась симпатией к Каре. Было совершенно очевидно всем, что Мираи оказалась, словно не в своей тарелке, с жесткой, конкурентной программой, которой славился Беркли, и она призналась как-то Каре, что ее приняли сюда благодаря влиянию ее отца. Ларс Робинсон вышел из стен этого университета и был чрезвычайно богат, он делал частые и значительные пожертвования, достаточные, чтобы зачислили его младшую дочь, иначе ее бы никогда не приняли в такое заведение.
