Я покивала послушно в ответ, извинилась ангельским голоском, пообещала вести себя впредь хорошо и сознательно и проскользнула в палату.
Две минуты спустя без стука вошел комиссар, широко улыбаясь.
— Напугал я тебя?
— Да не очень, — пожала я плечами. — А я вас?
— Прилично-таки… Ты больше никуда не уходи без разрешения. Но я на тебя наорал не поэтому.
— А почему? — невинно поинтересовалась я.
— На всякий случай. Если в больнице присутствуют заинтересованные личности, надеюсь, что они услышали, что ты под охраной. Я во всяком случае, старался.
— Не лучше было бы скрыть охрану и попробовать поймать злодея на месте преступления?
— Тебе что, жизнь не дорога? Или боевиков насмотрелась?
— Да нет… Это было бы логично.
— Логично! Тебя ночью удушат подушкой, а я отвечай!
— Ну, если ваша охрана ничего не стоит…
— Кончай из себя героиню строить. Если после моего громогласного сообщения к тебе все-таки кто-то попытается пролезть, то, значит, мы имеем дело с профессионалом… И это, в свою очередь, значит, что ты кому-то очень серьезно мешаешь. Хотел бы я знать, кому… И чем. Ты не знаешь?
— Теряюсь в догадках. Может, я забыла вернуть кому-нибудь пять рублей?
— Шутишь. А тебя, между прочим, убить пытались. Это не шуточки. Я тебя не из-за пяти рублей охранять собираюсь!
— Тогда надо и Шерил охранять. Ведь они могли меня принять за Шерил… — сказала я и осеклась. Ведь до сих пор комиссар не знал, что мы похожи.
— То есть? — насторожился комиссар.
Я молчала, пытаясь решить, надо ли мне рассказывать о нашем сходстве, и если нет, то как мне выкрутиться из неосторожно ляпнутой фразы.
Комиссар уселся на стул, всем своим видом давая мне понять, что он ни за что не уйдет, не узнав продолжения.
Видя, что я молчу, он смешно пошевелил толстыми пальцами, словно разминаясь для игры на пианино, и сказал:
— Отступать некуда, Оля. Давай, вперед.
Делать было нечего. Я рассказывала ему о нашем сходстве, о том, как я ее искала и нашла, как мы познакомились и мучительно решала вопрос: говорить ему про Игоря? Про все то, что мы днем обсуждали с Джонатаном? Пока нет… Или все же да?
Я так и не решила. То, что вывел из всех наших разговоров Джонатан, было слишком тяжело. Игорь, мой Игорь оказывался, следуя его логике, замешан в поисках Шерил и, что вытекало само по себе, был причастен ко взрыву… И даже к коробке отравленных конфет… Но не мог же Игорь хотеть убить меня? Ведь это невозможно?!
А убить Шерил — возможно? Боже, я сошла с ума! Я подозреваю Игоря в намерении убить! Меня, не меня, — какая, в сущности разница? Никакой! По крайней мере до тех пор, пока мы говорим о намерении… Важно то, что Игорь не убийца, он просто не может оказаться убийцей, нет!
