— Прекратите, Игорь Львович, — Ольга уверенно прошла к столику, уставленному бутылками коньяка, пивом и всяческими заморскими закусками, села на диван и по-хозяйски разлила бренди по рюмкам. Было видно, что эта девушка здесь не в первый раз и ее уверенность в своих женских достоинствах рвущихся наружу из накрахмаленной блузки и узкой короткой юбки в этом помещении играют одну из главных ролей.
Все семь дней перехода до Владивостока Гоша находился в состоянии сказочной эйфории и восторга. Казалось, что вся его прошлая жизнь в тридцать семь лет не стоит и минуты того, что дарила ему эта конопатая Людмилка с длинными гладкими ногами, переходящими в узкие бедра и тонкую талию, эта белоснежная упругая грудь с миндалинами сосков, эти страстные губы…все сводило его с ума, он потерял счет времени, ему казалось эта сказка будет длиться вечно.
Людмила каждый вечер после отбоя и изнурительной вахты, как на работу приходила в каюту люкс своего нового спонсора и любовника. Опытной развратнице хватало всего несколько минут, чтобы задубевшее от постоянного напряжения и стрессов тело и зачерствевшая от одиночества душа Гоши Малышенко оттаяли от нежных прикосновений теплых женских рук и горячего, пульсирующего каждой клеткой, молодого прекрасного тела, словно апрельский снег, под жгучими лучами весеннего солнца. И уже к концу пути за сутки до прихода Гоша с легкой руки одарил ненасытную в любви стюардессу подарками, предназначенные для семьи.
Очевидно, его разум помутился от неописуемых наслаждений, и он в каком-то наркотическом дурмане предложил девушке выйти за него замуж. На это предложение Людмила лишь рассмеялась, легонько потрепала седого капитана за бархатное ушко и под утро ушла к себе в четырехместную каюту на нижней палубе, рядом с машинным отделением, где под грохот и завывание дизелей, непрекращающуюся болтовню подруг по кубрику она прямо в одежде обессиленная упала на свою жесткую койку и разрыдалась. Ведь подобные предложения ей уже не раз приходилось слышать от подобных временных богатых и щедрых любовников, но как только на горизонте появлялись робкие очертания Владивостокских сопок, все они быстро забывали свои клятвенные обещания и незаметно, навсегда исчезали с поля зрения мечтательной стюардессы, чтобы насладиться жизнью в кругу семьи и своих береговых женщин, многие из которых, не выдержав испытаний разлуки, находили себе временное утешение в объятиях береговых ловеласов.
