Отличало их от Тимомаховых работников лишь беспокойство. Калхас видел, что они с трудом переносят однообразное течение времени. Равнодушное, безвольное выражение лиц у них мигом сменялось раздражением и даже яростью, когда начиналось выяснение отношений. Чаще всего ссоры возникали по пустякам, зато грозили далеко не пустячными последствиями. «Однако другие и не бросили бы все ради того, чтобы плыть неизвестно куда», — думал Калхас и с интересом наблюдал, как хладнокровно Дотим прекращает ссоры. Командир наемников всегда успевал в тот момент, когда пастухи уже готовы были схватиться за ножи. Он, не раздумывая, пускал в ход кулаки и, смиренные его решительностью, наемники уступали.
Конечно Дотим старался — насколько это было возможно — занять их время. Когда волна была не слишком высока, он выстраивал аркадян на палубе, дабы обучить основам воинского искусства.
— Сейчас вы — никто! Вы — стадо овец. Сейчас в первом же столкновении перебьют половину из вас. Да, самые грязные и тупые варвары сделают это без труда. Потому что мало владеть пращей, или дротиком. Война — это не охота. На охоте следишь за одним зверем, а на войне их сотни. Здесь нужно бросать дротик в одну сторону, прикрываться щитом с другой, а смотреть в третью. И при этом не спотыкаться, не бить своих, слышать голос командира! Ноги — хорошо! Но если враг со всех сторон, то и они не спасут. Нужно иметь глаза на всех частях тела, а особенно — на заднице, чтобы туда не всадили копье!
Разнообразием шуток Дотим наемников не баловал, однако те гоготали в ответ на любое срамное слово.
Поначалу упражнения заключались в следующем: несколько человек пытались достать одного из своих собратьев тупой стороной дротиков, а тот отбивался щитом и уворачивался. Все проходили через это. Потом Дотим стал усложнять уроки. Он отнимал у защищающегося щит или заставлял нападавших бить не древком, а острием. Если у кого-то появлялась кровь, Дотим был страшно доволен и заявлял во всеуслышание:
— Лучше получить царапину сейчас, чем в бою! Привыкайте к своей крови: в серьезном деле пугаться ее нельзя.
С Калхасом он занимался отдельно. Впрочем, тут не надо было нескольких человек. Калхасу казалось, что едва Дотим берет оружие, у него вырастает еще одна пара рук. Аркадянин не поспевал за опытным наемником и, хотя тот щадил его, упражнения то и дело оставляли на теле Калхаса ссадины и синяки.
— Не волнуйся, — говорил Дотим. — Так, как я, сражаться умеет далеко не каждый. Я не хвастаюсь, ты увидишь сам!.. Нет!.. Нет!.. Нельзя так, нельзя! Нельзя думать, не нужно рассчитывать. Твои руки должны двигаться сами собой. Доверяйся телу, а не голове, оно само решит как увернуться и как нанести удар.
