— Ты не обижайся, Отавиу, — сказал ему Алекс. — У меня нет оснований тебе не верить. Просто я, наверное, должен еще переварить то, что услышал от тебя. Это же прямо какая-то мистика с фантастикой! Зачем Сан-Марино понадобилось убивать твоего отца и тебя?
— Затем, что он обокрал нас, а когда это вскрылось — решил расправиться с нами как с последней помехой на его преступном пути. Я расскажу тебе все подробности, только не сейчас. Ладно, у меня что-то сильно разболелась голова…
Алекс ушел, еще раз пообещав хранить тайну.
А Отавиу, приняв обезболивающее, попытался уснуть, но не смог. Перед его глазами проплывали картины той давней роковой ночи, и он явственно слышал голос своего отца:
— Сан-Марино отнял у нас все, — говорил, тяжело дыша, Григориу Монтана. — Подлил мне в лекарство какую-то гадость, и я в невменяемом состоянии подписал доверенность, которую он заранее заготовил. А теперь вся наша собственность официально перешла в его руки. Так он заплатил за все то добро, что я для него сделал!.. Но ты в нищете не останешься: у меня есть счет в швейцарском банке, о нем никто не знает… Запомни номер: 1-9-5-8-2-0-0-1. И еще… Сан-Марино состоит в тайной любовной связи с твоей женой! Я перехватил письмо Евы к нему. Оно лежит на моем столе, в шкатулке…
— Сан-Марино ответит за все! — сказал тогда Отавиу, и теперь лишь повторил эту клятву, данную отцу незадолго до его смерти.
После рождения ребенка Бетти несколько месяцев пребывала, словно во сне. Кормила малыша грудью, пеленала его, гуляла с ним на свежем воздухе, и больше ничто ее не интересовало. Малыш поглотил все ее помыслы, желания, и вообще всю ее жизнь. Арналду она к себе не подпускала, спала в детской, а он маялся на супружеском ложе один и поносил последними словами всю эту семейную жизнь.
Врач, наблюдавший Бетти и ребенка, объяснил Арналду, что у его жены послеродовая депрессия, которая скоро пройдет, если проявить такт и терние. Поэтому Арналду терпел. К счастью для него, это продолжалось недолго. Бетти благополучво вышла из депрессии, но тут начались новые проблемы: она слишком рьяно принялась наверстывать упущенное.
Однажды вечером Гонсала вернулась из салона красоты, который они с Флорой не так давно открыли, и не узнала своего дома.
— Что здесь происходит? — растерянно спросила она у Ирасемы, и та с нескрываемой злостью доложила:
— А это молодая госпожа возомнила себя полновластной хозяйкой: приказала устроить ремонт и полностью заменить мебель. Я не знала, что она с вами даже не посоветовалась, а то бы сразу вам позвонила.
